Восстановление на работе жалоба в европейский суд. Еспч: увольнение чиновников за критику власти не всегда нарушает свободу слова. Причины отклонения заявления

По делу обжалуется жалоба заявителя на то, что в результате отмены судебного решения в части, касающейся его немедленного восстановления на работе, он оказался лишен возможности получить дополнительную компенсацию, а также на то, что производство по его делу продолжалось чрезмерно длительно. По делу допущено нарушение требований пункта 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

ЕВРОПЕЙСКИЙ СУД ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА

ПЕРВАЯ СЕКЦИЯ
ДЕЛО “ГОРДЕЕВ (GORDEYEV) ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ” <1>
(Жалоба N 40618/04)

———————————

<1> Перевод с английского ООО “Развитие правовых систем”/Под ред. Ю.Ю. Берестнева.

<2> Настоящее Постановление вступило в силу 5 мая 2015 г. в соответствии с положениями пункта 1 статьи 28 Конвенции (примеч. редактора).

По делу “Гордеев против Российской Федерации” Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), рассматривая дело Комитетом в составе:
Ханлара Гаджиева, Председателя Комитета,
Эрика Месе,
Дмитрия Дедова, судей,
а также при участии Андре Вампаша, заместителя Секретаря Секции Суда,
заседая за закрытыми дверями 13 января 2015 г.,
вынес в указанный день следующее Постановление:

ПРОЦЕДУРА

1. Дело было инициировано жалобой N 40618/04, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее – Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее – Конвенция) гражданином Российской Федерации Николаем Михайловичем Гордеевым (далее – заявитель) 14 июля 2004 г.
2. Власти Российской Федерации были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека Г.О. Матюшкиным.
3. 1 июля 2010 г. жалоба была коммуницирована властям Российской Федерации.

1. ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА

1. Заявитель, 1951 года рождения, проживает в г. Ханты-Мансийске.

1. ОСНОВНОЕ ПРОИЗВОДСТВО ПО ДЕЛУ

1. 11 марта 2002 г. заявитель подал иск к своему бывшему работодателю, Ханты-Мансийскому институту природопользования Севера (далее – институт), являющемуся структурным подразделением государственного образовательного учреждения “Тюменская государственная сельскохозяйственная академия”. Заявитель требовал восстановить его на работе и произвести связанные с этим выплаты.
2. 13 мая 2002 г. Ханты-Мансийский городской суд Тюменской области (далее – городской суд) вынес решение в пользу заявителя.
3. 26 июня 2002 г. Суд Ханты-Мансийского автономного округа – Югры (далее – окружной суд), рассмотрев кассационную жалобу, отменил указанное решение и вернул дело в городской суд на новое рассмотрение.
4. 22 июля 2002 г. материалы дела были направлены в городской суд.
5. 13 августа 2002 г. институт был ликвидирован.
6. 10 ноября 2003 г. судья предложил ответчику представить свои возражения, а заявителю уточнить свои требования.
7. 29 декабря 2003 г. городской суд по ходатайству заявителя, поданному 10 ноября 2003 г., заменил ответчика по гражданскому делу, назначив им вместо института академию.
8. 19 января 2004 г. городской суд привлек к участию в деле в качестве истцов еще двух человек.
9. 29 января 2004 г. судебное заседание было перенесено на 2 марта 2004 г. по ходатайству заявителя об истребовании определенных документов.
10. 2 марта 2004 г. судебное заседание было перенесено на 26 апреля 2004 г. из-за отсутствия прокурора и ввиду позиции заявителя, утверждавшего, что дело нельзя рассматривать в его отсутствие.
11. 26 апреля 2004 г. судебное заседание было перенесено на 7 июня 2004 г. по ходатайству заявителя об ознакомлении с материалами дела, которые ранее не были доведены до его сведения.
12. 7 июня 2004 г. заявитель выдвинул дополнительные исковые требования, с которыми было необходимо ознакомиться ответчику, поэтому судебное заседание было перенесено на 2 июля 2004 г.
13. 2 июля 2004 г. судебное заседание было перенесено на 20 августа 2004 г. вследствие ходатайства заявителя о вызове свидетеля и об истребовании дополнительных документов.
14. 20 августа 2004 г. судебное заседание было перенесено на 8 октября 2004 г. в связи с тем, что заявитель плохо себя чувствовал.
15. На судебных заседаниях, состоявшихся 8 октября и 10 декабря 2004 г., заявитель изменил свои исковые требования. Оба этих заседания были перенесены, чтобы дать ответчику возможность ознакомиться с изменениями.
16. 17 января 2005 г. городской суд частично удовлетворил требования заявителя, распорядившись немедленно восстановить его на работе в “структурном подразделении Ханты-Мансийской академии” с 13 февраля 2002 г., а также присудив ему 474 587 рублей 05 копеек в качестве компенсации невыплаченной заработной платы и 20 000 рублей в качестве компенсации морального вреда.
17. Ответчик по делу и заявитель обжаловали это решение 27 января и 2 февраля 2005 г. соответственно.
18. 21 марта 2005 г. прокурор представил свои возражения по обеим жалобам. В тот же день дело было направлено в окружной суд.
19. 5 апреля 2005 г. окружной суд, рассмотрев кассационные жалобы, оставил указанное решение без изменения в части, касающейся восстановления заявителя на работе и компенсации морального вреда, но отменил решение и вернул дело на новое рассмотрение по вопросу о невыплаченной заработной плате.
20. 17 мая 2005 г. суммы, которые причитались заявителю согласно судебному решению от 17 января 2005 г. с изменениями, внесенными окружным судом 5 апреля 2005 г., были перечислены на его банковский счет.

1. РАССМОТРЕНИЕ ВОПРОСА О НЕВЫПЛАЧЕННОЙ ЗАРАБОТНОЙ ПЛАТЕ

1. Тем временем городской суд был переименован в Ханты-Мансийский районный суд Ханты-Мансийского автономного округа – Югры <1> (далее – районный суд). Дело заявителя было передано в производство этого суда.

——————————–

1. 19 апреля 2005 г. для определения прав заявителя на получение невыплаченной заработной платы был назначен эксперт. Следующее заседание по делу было назначено на 20 мая 2005 г.
2. 19 мая 2005 г. эксперт представил свои расчеты.
3. На заседании, состоявшемся 20 мая 2005 г., заявитель оспорил правильность расчетов эксперта. Заявителю было предложено представить свои собственные расчеты, опираясь на документально подтвержденные сведения, а также рассмотреть возможность заключения мирового соглашения.
4. 16 июня 2005 г. судебное заседание было перенесено на 8 июля 2005 г., поскольку расчеты заявителя не соответствовали требованиям Трудового кодекса Российской Федерации (далее – ТК РФ). Сторонам предложили подготовить новые расчеты.
5. 8 июля 2005 г. судебное заседание было отложено до окончания рассмотрения поданной ответчиком надзорной жалобы.
6. 17 августа 2005 г. районный суд присудил заявителю 242 734 рублей 40 копеек в качестве компенсации невыплаченной заработной платы.
7. 4 октября 2005 г. окружной суд, рассмотрев кассационную жалобу, оставил указанное решение без изменения.
8. 5 апреля 2006 г. суммы, которые причитались заявителю согласно судебному решению от 17 августа 2005 г., оставленному без изменения 4 октября 2005 г., были перечислены на его банковский счет.

1. РАССМОТРЕНИЕ ВОПРОСА О ВОССТАНОВЛЕНИИ ЗАЯВИТЕЛЯ НА РАБОТЕ

1. 10 января 2006 г. заявитель вернул исполнительный лист в районный суд на основании того, что в нем было неправильно указано название организации-должника.
2. В неустановленную дату судебный пристав-исполнитель обратился в районный суд с просьбой пояснить судебные решения от 17 января и 17 августа 2005 г., утверждая, что оба решения невозможно исполнить из-за ликвидации института.
3. 8 февраля 2006 г. районный суд рассмотрел просьбу судебного пристава-исполнителя в присутствии представителя академии и заявителя.
4. В первом определении, вынесенном в эту дату, районный суд исправил название организации-ответчика и пришел к выводу, что присужденные заявителю суммы должна выплачивать академия.
5. Во втором определении районный суд отказал судебному приставу-исполнителю в просьбе пояснить судебное решение от 17 января 2005 г. в части, касающейся немедленного восстановления заявителя на работе. Суд счел, что порядок увольнения работника в случае ликвидации структурного подразделения работодателя регулируется соответствующими положениями ТК РФ.
6. Эти определения не были обжалованы и вступили в законную силу.
7. 17 января 2005 г. академия подала ходатайство о пересмотре дела в порядке надзора в президиум суда Ханты-Мансийского автономного округа – Югры (далее – Президиум). По утверждениям академии, нижестоящие суды неправильно применили нормы материального права, и, следовательно, судебные решения от 17 января и 5 апреля 2005 г. должны быть отменены в полном объеме.
8. 12 мая 2006 г. Президиум внес изменения в судебные решения от 17 января и 5 апреля 2005 г. в части, касающейся немедленного восстановления заявителя на работе. Президиум отметил, что в соответствии с частью четвертой статьи 81 ТК РФ в случае ликвидации структурного подразделения организации, расположенного в другой местности, расторжение трудовых договоров с работниками этого подразделения производится по правилам, предусмотренным для случаев ликвидации организации. В соответствии с пунктом 60 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. N 2 <1> при невозможности восстановления незаконно уволенного работника на прежней работе вследствие ликвидации организации суд признает увольнение незаконным и признает работника уволенным согласно части первой статьи 81 ТК РФ в связи с ликвидацией организации. С учетом изложенного Президиум пришел к выводу, что нижестоящие суды неправильно применили нормы материального права, и внес изменения в принятые ими решения в части, касающейся немедленного восстановления заявителя на работе, отметив, что его следует считать уволенным вследствие ликвидации организации-работодателя с 17 января 2005 г. и что направлять этот вопрос на новое рассмотрение не было необходимости. В остальной части Президиум отклонил поданное академией ходатайство о пересмотре дела в порядке надзора.

——————————–

<1> Имеется в виду Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации “О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации” (примеч. редактора).

1. СООТВЕТСТВУЮЩИЕ ВНУТРИГОСУДАРСТВЕННОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО И ПРАКТИКА

1. ВОССТАНОВЛЕНИЕ НЕЗАКОННО УВОЛЕННОГО РАБОТНИКА НА ПРЕЖНЕЙ РАБОТЕ В СЛУЧАЕ ЛИКВИДАЦИИ ОРГАНИЗАЦИИ

1. В статье 81 ТК РФ, принятого 30 декабря 2001 г., перечисляются ситуации, в которых трудовой договор может быть расторгнут по инициативе работодателя. Пункт 1 части первой статьи 81 ТК РФ предусматривает, что трудовой договор может быть расторгнут работодателем в случае ликвидации организации. Часть четвертая статьи 81 ТК РФ гласит, что в случае прекращения деятельности филиала, представительства или иного обособленного структурного подразделения организации, расположенного в другой местности, расторжение трудовых договоров с работниками этого подразделения производится по правилам, предусмотренным для случаев ликвидации организации.
2. В пункте 60 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. N 2 “О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации” разъясняется позиция суда в случаях, когда он признает увольнение незаконным при невозможности восстановления работника на прежней работе вследствие ликвидации организации. Суд признает увольнение работника незаконным и обязывает ликвидационную комиссию или орган, принявший решение о ликвидации организации, выплатить ему средний заработок за все время вынужденного прогула. Одновременно суд изменяет формулировку основания увольнения работника на увольнение согласно части первой статьи 81 ТК РФ в связи с ликвидацией организации.

1. НЕМЕДЛЕННОЕ ИСПОЛНЕНИЕ РЕШЕНИЯ СУДА

1. Статья 210 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее – ГПК РФ) предусматривает, что решение суда приводится в исполнение после вступления его в законную силу, за исключением случаев немедленного исполнения в порядке, установленном федеральным законом. Согласно статье 211 ГПК РФ решение суда о восстановлении человека на работе подлежит немедленному исполнению.

1. УЧАСТИЕ ПРОКУРОРА В РАССМОТРЕНИИ НЕКОТОРЫХ ДЕЛ, ИСТЦЫ ПО КОТОРЫМ НАХОДЯТСЯ В УЯЗВИМОМ ПОЛОЖЕНИИ

1. Часть третья статьи 45 ГПК РФ устанавливает, что прокурор вступает в процесс и дает заключение по делам о выселении, восстановлении на работе, возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью, а также в иных случаях, предусмотренных настоящим кодексом и другими федеральными законами. Неявка прокурора, извещенного о времени и месте рассмотрения дела, не является препятствием к разбирательству дела.

1. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ ПУНКТА 1 СТАТЬИ 6 КОНВЕНЦИИ В СВЯЗИ С ЧАСТИЧНОЙ ОТМЕНОЙ СУДЕБНОГО РЕШЕНИЯ ОТ 17 ЯНВАРЯ 2005 г.

1. Заявитель, ссылаясь на пункт 1 статьи 6 Конвенции, жаловался на то, что в результате отмены судебного решения от 17 января 2005 г. в части, касающейся его немедленного восстановления на работе, он оказался лишен возможности получить дополнительную компенсацию. При этом он ссылался на пункт 1 статьи 6 Конвенции, который в части, имеющей отношение к настоящему делу, предусматривает следующее:

“Каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях… имеет право на справедливое… разбирательство дела в разумный срок… судом…”.

1. Власти Российской Федерации оспорили этот довод. Они утверждали, что изменения, внесенные в судебное решение от 17 января 2005 г., оставленное без изменения 5 апреля 2005 г., были вызваны тем, что иначе нельзя было исполнить это решение и восстановить права заявителя.
2. Заявитель настаивал на своей жалобе. Он считал, что судебные приставы-исполнители должны были принять меры с целью обязать академию восстановить его на работе, либо создав институт заново, либо предложив академии уволить его в соответствии с судебным решением от 8 февраля 2006 г., в котором имеются отсылки к соответствующим положениям ТК РФ. В связи с этим заявитель полагал, что его положение регулируется частью четвертой статьи 81 ТК РФ. Кроме того, заявитель отмечал, что эта статья предоставляет ему право на получение дополнительной компенсации и денежных сумм.
3. Европейский Суд отмечает, что 17 января 2005 г. городской суд признал увольнение заявителя незаконным и распорядился немедленно восстановить его на работе (см. § 20 настоящего Постановления). В части, касающейся немедленного восстановления заявителя на работе, это решение было оставлено без изменения окружным судом 5 апреля 2005 г. (см. § 23 настоящего Постановления). 12 мая 2006 г. Президиум окружного суда скорректировал решение от 17 января 2005 г., оставленное без изменения 5 апреля 2005 г., в части, касающейся немедленного восстановления заявителя на работе, постановив, что заявителя следует считать уволенным с 17 января 2005 г. вследствие ликвидации его работодателя (см. § 41 настоящего Постановления).
4. Европейский Суд отмечает: обе стороны согласны в том, что положение заявителя регулируется частью четвертой статьи 81 ТК РФ. Заявитель опирался на эту статью в своих замечаниях по делу (см. § 48 настоящего Постановления), а Президиум окружного суда прямо сослался на нее в своем постановлении от 12 мая 2006 г. (см. § 41 настоящего Постановления). Заявитель жаловался на то, что Президиум окружного суда неправильно применил упомянутую статью, так как в противном случае он имел бы право на получение дополнительной компенсации и денежных сумм.
5. Европейский Суд полагает, что по существу жалоба заявителя касается не отмены судебного решения от 17 января 2005 г. в части, оставленной без изменения 5 апреля 2005 г., как таковой, а несогласия заявителя с тем, как Президиум окружного суда применил положения законодательства Российской Федерации. В связи с этим Европейский Суд напоминает, что в его задачи не входит рассматривать ошибки в вопросах факта или права, предположительно допущенные внутригосударственным судом, либо подменять позицию судов страны или других внутригосударственных органов власти своей собственной точкой зрения, за исключением случаев, когда они могут нарушать права и свободы, охраняемые Конвенцией, и в той мере, в которой это может произойти (см., например, Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу “Гарсия Руис против Испании” (Garcia Ruiz v. Spain), жалоба N 30544/96, §§ 28 – 29, ECHR 1999-I). Другими словами, Европейский Суд не может ставить под сомнение результаты анализа, произведенного внутригосударственными органами власти, за исключением случаев, когда существуют явные доказательства произвола, а в настоящем деле их нет.
6. Следовательно, в данной части жалоба должна быть отклонена как явно необоснованная согласно пунктам 3 и 4 статьи 35 Конвенции.

1. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ ПУНКТА 1 СТАТЬИ 6 КОНВЕНЦИИ В СВЯЗИ С НЕИСПОЛНЕНИЕМ СУДЕБНОГО РЕШЕНИЯ

1. Заявитель также жаловался на то, что судебное решение от 17 января 2005 г., оставленное без изменения 5 апреля 2005 г., и судебное решение от 17 августа 2005 г., оставленное без изменения 4 октября 2005 г., не были своевременно исполнены.

1. ПРИЕМЛЕМОСТЬ ЖАЛОБЫ

1. Власти Российской Федерации оспаривали этот довод. Они отмечали, что судебное решение от 17 января 2005 г., оставленное без изменения 5 апреля 2005 г., было исполнено 17 мая 2005 г. Таким образом, задержка исполнения составила один месяц и 12 дней. Что касается судебного решения от 17 августа 2005 г., оставленного без изменения 4 октября 2005 г., оно было исполнено 5 апреля 2006 г. На тот момент задержка в его исполнении составила шесть месяцев. Принимая во внимание свою прецедентную практику, Европейский Суд согласен с властями Российской Федерации в том, что в этой части жалоба является явно необоснованной, следовательно, она должна быть объявлена неприемлемой для рассмотрения по существу.
2. Однако в связи с задержкой в исполнении судебного решения от 17 января 2005 г. в части, касающейся немедленного восстановления заявителя на работе, складывается иная ситуация. Европейский Суд считает, что жалоба в этой части не является явно необоснованной по смыслу положений пункта 3 статьи 35 Конвенции. Европейский Суд также отмечает, что она не является неприемлемой для рассмотрения по существу по каким-либо другим основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

1. СУЩЕСТВО ЖАЛОБЫ

1. Европейский Суд отмечает, что 17 января 2005 г. городской суд признал увольнение заявителя незаконным и распорядился немедленно восстановить его на работе. В данной части решение суда подлежало немедленному исполнению, несмотря на то, что оно могло быть обжаловано. 5 апреля 2005 г. суд кассационной инстанции оставил решение в этой части без изменения. Вместе с тем вопрос о порядке исполнения решения с учетом ликвидации работодателя заявителя был разрешен лишь 12 мая 2006 г., когда Президиум окружного суда внес в него изменения (см. § 41 настоящего Постановления). Таким образом, судебное решение от 17 января 2005 г. оставалось неисполненным до 12 мая 2006 г., то есть почти один год и четыре месяца.
2. Европейский Суд напоминает, что обоснованность задержек должна определяться с учетом, в частности, сложности исполнительного производства, действий заявителя и компетентных органов власти, а также того, насколько важен для заявителя результат рассмотрения конкретного дела (см. Постановление Европейского Суда по делу “Райлян против Российской Федерации” (Raylyan v. Russia) от 15 февраля 2007 г., жалоба N 22000/03 <1>, §§ 31 – 34, где приводятся ссылки на другие постановления Европейского Суда по данному вопросу). Неизменная позиция Европейского Суда по поводу последнего из этих критериев заключается в том, что трудовые споры требуют от властей проявлять особое тщание (см. mutatis mutandis <2> Постановление Европейского Суда по делу “Обермайер против Австрии” (Obermeier v. Austria) от 28 июня 1990 г., Series A, N 179, § 72). Данная позиция нашла отражение и в законодательстве Российской Федерации, согласно которому такие судебные решения подлежат немедленному исполнению (см. § 44 настоящего Постановления). Обращаясь к настоящему делу, Европейский Суд отмечает, что исполнение судебного решения от 17 января 2005 г. в соответствующей части не представляло особых сложностей, так как Пленум Верховного Суда Российской Федерации дал конкретные разъяснения по этому поводу (см. § 41 настоящего Постановления). Несмотря на это, властям потребовались почти один год и четыре месяца, чтобы решить проблему заявителя с трудоустройством, причем в течение этого периода он находился в особенно неопределенном положении. Учитывая, насколько важен был для заявителя результат рассмотрения дела, и особое тщание, которое нужно было проявить, поскольку в этой части судебное решение от 17 января 2005 г. подлежало немедленному исполнению, Европейский Суд считает эту задержку необоснованной (см. mutatis mutandis Постановление Европейского Суда по делу “Копнин и другие против Российской Федерации” (Kopnin and Others v. Russia) от 28 мая 2014 г., жалоба N 2746/05 <3>, § 33). Таким образом, Европейский Суд приходит к выводу, что по делу имело место нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции.

<2> Mutatis mutandis (лат.) – с соответствующими изменениями (примеч. редактора).

III. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ ПУНКТА 1 СТАТЬИ 6 КОНВЕНЦИИ В СВЯЗИ С ЧРЕЗМЕРНОЙ ПРОДОЛЖИТЕЛЬНОСТЬЮ ПРОИЗВОДСТВА ПО ДЕЛУ

1. Заявитель жаловался на то, что производство по его гражданскому делу продолжалось чрезмерно длительно. Он ссылался на пункт 1 статьи 6 Конвенции.
2. Власти Российской Федерации оспорили этот довод. Они считали, что сам заявитель способствовал длительности рассмотрения дела, часто меняя свои исковые требования, подавая ходатайства об истребовании доказательств и обращаясь с просьбами о переносе судебных заседаний.
3. Европейский Суд отмечает, что рассмотрение дела заявителя продолжалось с 11 марта 2002 г. по 12 мая 2006 г. (см. §§ 5 и 41 настоящего Постановления). Однако при определении длительности производства по делу не следует принимать во внимание период с 4 октября 2005 г. по 12 мая 2006 г., поскольку в это время дело рассматривалось судом надзорной инстанции. Таким образом, общая продолжительность рассмотрения дела составляет приблизительно три года и семь месяцев. За это время требования заявителя три раза рассматривались судом первой инстанции, три раза – судом кассационной инстанции и один раз – судом надзорной инстанции.
4. Европейский Суд напоминает, что обоснованность длительности производства по делу должна определяться с учетом его обстоятельств и со ссылкой на следующие критерии: сложности дела, действий заявителя и соответствующих органов власти и то, насколько важен для заявителя результат рассмотрения дела (см. среди многих примеров Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу “Фридлендер против Франции” (Frydlender v. France), жалоба N 30979/96, § 43, ECHR 2000-VII).
5. Европейский Суд отмечает, что суды Российской Федерации не затягивали рассмотрение требований заявителя, за исключением периода с 26 июня 2002 г., когда окружной суд вернул дело на новое рассмотрение в городской суд, по 17 января 2005 г., когда городской суд рассмотрел его по существу (см. §§ 7 – 20 настоящего Постановления). Соответственно, производство по делу в суде первой инстанции продолжалось более двух лет и шести месяцев.
6. Европейский Суд отмечает, что из этого срока 14 месяцев прошло после того, как материалы дела были направлены в городской суд, прежде чем тот вновь приступил к рассмотрению дела заявителя. Власти Российской Федерации не прокомментировали эту задержку. Следовательно, следует считать, что она произошла по вине властей.
7. Вместе с тем Европейский Суд отмечает: с 29 января 2004 г. по 17 января 2005 г. судебные заседания переносились восемь раз, поскольку заявитель менял свои исковые требования, ходатайствовал об истребовании доказательств и просил отложить рассмотрение дела из-за своего плохого самочувствия и неявки прокурора. Следовательно, задержка продолжительностью почти один год произошла по вине заявителя.
8. Учитывая общую продолжительность производства по делу, то, что оно рассматривалось судами нескольких различных инстанций и в некоторых задержках виноват сам заявитель, Европейский Суд приходит к выводу, что продолжительность рассмотрения дела в целом не вышла за рамки требования “разумного срока”, содержащегося в пункте 1 статьи 6 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу “Мещеряков против Российской Федерации” (Meshcheryakov v. Russia) от 3 февраля 2011 г., жалоба N 24564/04 <1>, § 45). Отсюда следует: в этой части жалоба является явно необоснованной по смыслу положений пункта 3 статьи 35 Конвенции и должна быть отклонена в соответствии с пунктом 4 статьи 35 Конвенции.

1. ИНЫЕ ПРЕДПОЛАГАЕМЫЕ НАРУШЕНИЯ КОНВЕНЦИИ

1. Заявитель также жаловался на результат второго этапа рассмотрения дела, завершившегося вынесением кассационного определения от 4 октября 2005 г.
2. Напоминая о своих задачах согласно Конвенции (см. § 51 настоящего Постановления), Европейский Суд считает, что в этой части жалоба должна быть отклонена в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 35 Конвенции в отсутствие явных доказательств произвола.

1. ПРИМЕНЕНИЕ СТАТЬИ 41 КОНВЕНЦИИ

1. Статья 41 Конвенции гласит:

“Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне”.

1. УЩЕРБ

1. Заявитель требовал примерно 75 000 евро в качестве компенсации материального ущерба, причиненного задержкой исполнения судебного решения от 17 января 2005 г., которые соответствуют невыплаченной заработной плате и выходному пособию в случае, если бы суды Российской Федерации надлежащим образом применили нормы ТК РФ. Кроме того, он требовал выплатить ему денежные средства в различном размере, утверждая, что внутригосударственные суды неправильно рассчитали суммы, которые ему должна академия. Наконец, заявитель требовал выплатить ему сумму в примерном размере 5 000 евро в качестве компенсации морального вреда.
2. Власти Российской Федерации считали эти требования чрезмерными и необоснованными.
3. Европейский Суд не усматривает наличия причинно-следственной связи между установленным нарушением и материальным ущербом, который предположительно был причинен заявителю, поэтому он отклоняет соответствующее требование. С другой стороны, Европейский Суд допускает, что заявитель испытал горе и разочарование, так как он почти один год и четыре месяца оставался в состоянии неопределенности по поводу своего трудоустройства. В связи с этим Европейский Суд присуждает ему 2 000 евро в качестве компенсации морального вреда.

1. ПРОЦЕНТНАЯ СТАВКА ПРИ ПРОСРОЧКЕ ПЛАТЕЖЕЙ

1. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) объявил жалобу на задержку в исполнении судебного решения от 17 января 2005 г. в части, касающейся немедленного восстановления заявителя на работе, приемлемой для рассмотрения по существу, а остальной части – неприемлемой;

2) постановил, что имело место нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции;

3) постановил, что:

(a) государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявителю 2 000 евро (две тысячи евро) плюс любые налоги, которые могут подлежать уплате с указанной суммы, в качестве компенсации морального вреда с переводом этой суммы в валюту государства-ответчика по курсу, действующему на день выплаты;

Страсбург не указ
Верховный суд отказался восстановить в должности судью Ольгу Кудешкину. Ей выплатили 10 тысяч евро, а рассмотрение ее дела прошло без нарушений – этого достаточно, посчитали в российских судах. То, что сам факт увольнения Кудешкиной признали незаконным в Страсбургском суде, на который просит равняться Конституционный суд РФ, судьи ВС проигнорировали.
В среду Верховный суд РФ отказался восстановить в должности бывшую судью Мосгорсуда Ольгу Кудешкину. После того как Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) признал увольнение Кудешкиной незаконным, она обратилась в Мосгорсуд, где работала до 2004 года, но там посчитали, что с бывшей судьи достаточно полученной компенсации в 10 тысяч евро. В среду это решение подтвердил, признав его законным, Верховный суд. На заседании суда была оглашена только резолютивная часть решения, поэтому мотивы, которыми руководствовался суд, пока не известны.
Сама Кудешкина и ее представители уже заявили, что будут обжаловать решение ВС в комитете министров Совета Европы.
«Это контролирующий орган Совета Европы, который не позволяет никому упорствовать в неисполнении решений Европейского суда. Мы в своей жалобе намерены подчеркнуть, что решение ЕСПЧ Россией упорно не исполняется», – сказала «Газете.Ru» Карина Москаленко, представлявшая интересы Кудешкиной в Страсбурге. Сама уволенная судья на заседании ВС в среду объяснила, что Мосгорсуд не только не принял во внимание доводы, изложенные в постановлении ЕСПЧ, но и позволил себе с ними спорить. К тому же она отметила, что последствия ее увольнения сказываются до сих пор: если бы за Кудешкиной сохранили статус судьи, она сейчас получала бы пенсию. Европейский суд же предписывает восстанавливать права истца в том объеме, в каком они существовали до нарушения.
Позицию бывшего работодателя Кудешкиной в суде отстаивала представитель квалификационной коллегии судей Москвы Александра Лопаткина.
«Тот вред, который нанесла Кудешкина авторитету судебной власти, неисправим, и мотивы, которые легли в основу лишения ее статуса, не позволяют причислять ее к судебному сообществу», – цитирует Лопаткину РИА «Новости».
По мнению квалификационной коллегии, решение Мосгорсуда не нужно пересматривать, потому что в решении ЕСПЧ не говорится о нарушении ст. 6 Европейской конвенции о правах человека (право на справедливое судебное разбирательство).
«Зато там говорится о нарушении ст. 10 (право на свободное выражение мнения)! Это суд предпочел просто проигнорировать», – возмущена адвокат Москаленко. Она напомнила, что Кудешкину сначала лишили статуса и уволили из Мосгорсуда, а потом она добивалась восстановления в должности через суд, но безуспешно. «С точки зрения Европейского суда проблема не в том, нарушено в отношении нее или не нарушено право на справедливый суд. ЕСПЧ поставил под вопрос сам факт лишения статуса судьи», – пояснила Москаленко.
Действительно, в решении суда говорилось о том, что увольнение судьи стало чрезмерно суровой дисциплинарной мерой, которой Кудешкину подвергли за критику судебной системы. ЕСПЧ предписал восстановить бывшую судью в правах и выплатить ей компенсацию – 10 тысяч евро. Деньги Кудешкина получила. «Если бы Ольга Борисовна была восстановлена в должности, судьи бы почувствовали себя защищенными, независимыми. Видимо, в России им не хотят давать эту защищенность, а хотят внушить, что никакие кудешкины не могут критиковать судебную систему», – анализирует решение ВС Карина Москаленко.
На судьбу Ольги Кудешкиной никак не повлияло принятое на прошлой неделе решение Конституционного суда. Напомним, КС признал решения Страсбургского суда основанием для пересмотра всех дел в стране. Смысл постановления КС как раз в том, что государство обязано исполнять решения ЕСПЧ в полном объеме – не только в выплате компенсации, но и в восстановлении прав граждан, отмечали эксперты. Правда, в Гражданско-процессуальный кодекс (ГПК) изменения пока не внесены – соответствующий законопроект на днях был направлен в Государственную думу. Но, даже если бы законодатели были расторопнее, на решение Верховного суда это вряд ли повлияло бы, считает адвокат Москаленко. «Нашли бы предлог этого не сделать, – уверена юрист. – Российские суды, к сожалению, не проявляют воли к пересмотру дел на основании решений ЕСПЧ».

Елена Шмараева.
© «Газета.Ru», 10.03.10

и еще по теме:
Суд нулевых
Историю судьи Кудешкиной, которая символизирует разрыв между обществом и судом в России, вряд ли можно считать законченной
Отказав Ольге Кудешкиной в исполнении принятого в отношении нее решения Европейского суда по правам человека, Верховный суд РФ на прошлой неделе дал внятный ответ не только коллегам из Страсбурга и ей самой. Это сигнал для тысяч российских судей: слова президента Медведева о судейской независимости следует воспринимать настороженно, деля их «на семнадцать», а «вертикаль власти», что опирается на суд одной ногой, никто пока не отменял.
Простую и всем известную историю Кудешкиной напомним вкратце. В 2003 году она судила за превышение служебных полномочий следователя Зайцева, расследовавшего дело о контрабанде в «Трех китах». Все шло к оправдательному приговору. Председатель суда Ольга Егорова якобы вызвала ее и оказала давление. Об этом Кудешкина со ссылкой на заседателей и секретаря суда, баллотируясь в Думу в конце 2003 года, рассказала «Эху Москвы» и «Новой». Квалификационная коллегия судей лишила ее в 2004-м статуса судьи за нарушение судейской этики, выразившееся в критике судебной системы. Все инстанции вплоть до Верховного суда отказали в восстановлении статуса, пока в феврале 2009 года на сторону судьи из России не встал Европейский суд. После этого спор пошел по второму кругу.
Тем временем в июне 2009 года судья одного из райсудов Волгограда Елена Гусева рассказала «Новой» (см. № 66 за 2009 год) о лишении ее статуса за нежелание согласовывать с заместителем председателя суда проекты решений. Еще до конца года она была восстановлена в должности, а лишился ее тот самый заместитель. По сути, история Гусевой идентична истории Кудешкиной. Конечно, 2009 год – это не 2003-й, а Волгоград – не Москва, но разница в драматургии объясняется не этим. В случае возвращения статуса Кудешкиной она, скорее всего, ушла бы на пенсию. Но за семь лет она успела стать камнем преткновения и символом целой эпохи «суда нулевых», а за символы всегда ведется наиболее ожесточенная борьба.
Право судьи на публичную критику начальства означает для него экстренную возможность сопротивления давлению сверху, схема которого выстроена через председателей судов. Оказавшись под давлением, судья должен либо нарушить закон и поступиться судейским убеждением, либо уйти с неизбежной потерей вместе со статусом высокого оклада, пенсии и льгот. В этих условиях возможность обратиться за поддержкой к обществу – гарантия независимости. Такой механизм (об этом есть и в решении ЕСПЧ) может быть использован судьей (госслужащим) лишь в крайних случаях, но всякий случай давления на судью – чрезвычайный.
С другой стороны, без критики суда его не вылечить. С больным судом Россия обречена прозябать. Но профессиональная и конструктивная критика судебной системы невозможна без участия судей, знающих ее изнутри. Именно это имел в виду Европейский суд, мотивируя решение по делу «Кудешкина против России» следующим образом: «Суд расценивает примененное дисциплинарное взыскание как несоразмерное и способное оказать «эффект запугивания» на судей, желающих принять участие в общественной дискуссии об эффективности судебных органов».
Вся история «суда нулевых» в России – это процесс его отдаления от общества, замыкания судейского сообщества в касту и подчинения «вертикали власти» через непрозрачные механизмы силовых структур. Президент Медведев декларировал как бы обратный процесс. Но самый независимый суд, оторванный от «вертикали власти», с которой он сросся, повиснет в воздухе и рухнет, если не найдет иной опоры в обществе и в свободных СМИ. Можем ли мы сегодня говорить о создании такой новой конструкции судебной власти, то есть о судебной реформе?
Никто не надеялся, что Мосгорсуд «одобрит» решение ЕСПЧ и восстановит статус Кудешкиной. Самый символический смысл этой фигуры (независимо от мотивов и личных качеств) как раз и состоит в борьбе с судом «басманного» образца. Но на Верховный суд надежда все-таки оставалась: не все же лицемерие в речах о судейской независимости! Решение Верховного суда означает: нет, суд еще «нулевой». Но есть ощущение, в том числе, несомненно, и в судейском сообществе, что это не последняя точка в истории судьи Кудешкиной.

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Шрифт:

100% +

3.2. Обжалование незаконных увольнений на основании ст. 8 о праве на уважение частной жизни и ст. 9 о праве на свободу мысли, совести и религии

Ст. 9 Европейской конвенции сформулирована аналогично ст. 8 и допускает вмешательство в осуществлении права на свободу мысли, совести, религии, когда это предусмотрено законом и необходимо в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, в целях предотвращения беспорядков и преступлений, для охраны здоровья и нравственности или защиты прав и свобод других лиц. В отличие от ст. 8 п. 2 ст. 9 допускает введение ограничений данных прав в отношении лиц, входящих в состав вооруженных сил, полиции или административных органов Государства.

Как следует из практики Суда по рассмотрению дел о незаконном увольнении на основании ст. 8 и ст. 9 Европейской Конвенции, в каждом случае Суд должен определить, в какой степени должно Правительство устанавливать разумную политику для обеспечения уважения различным религиозным убеждениям, верованиям на рабочем месте, взвесив при этом права заявителей и законных интересов их работодателей104
Overview of the Court’s case-law on freedom of religion. ECtHR, Research division. Council of Europe, 2011. P. 22.

3.2.1. Для примера нахождения Судом баланса между правами работника на свободу совести и правами работодателя приведем дело, хотя и не связанное с увольнением, но демонстрирующее подход Суда к вопросам проявления работником его принадлежности к религии. В деле Dahlab v. Switzerland105
ECtHR, DAHLAB v. SWITZERLAND (42393/98) 15/02/2001.

Заявитель обжаловала запрет работодателя на ношение платка, предписанного законами Ислама. Заявитель работала учителем в начальной школе, и на протяжении нескольких лет свободно носила на голове платок во время работы. Суд посчитал заявление необоснованным, поскольку вмешательство в право заявителя было посчитано законным и обоснованным, т. к. ее ученики были в возрасте от 4 до 8 лет, т. е. в возрасте, когда они наиболее подвержены влиянию со стороны. Решение работодателя было продиктовано желанием оградить детей от влияния, которое могло быть оказано проявлением учителями своих религиозных чувств.

3.2.2. В недавнем решении по делу Eweida and Others v. the United Kingdom106
ECtHR, Eweida and Others v. the United Kingdom (N 48420/10) 15.1.2013.

Суд рассмотрел четыре заявления работников о нарушении работодателями их прав, предусмотренных ст. 9 Европейской конвенции. Первая заявитель была отстранена от работы авиакомпанией British Airways за ее отказ удовлетворить требование работодателя снимать в течение рабочего дня нательный крест, продиктованное общими требованиями к форме работников. Работник была отстранена от работы до принятия изменений в эти требования, которые теперь позволяли носить нательный крест. При этом работодатель отказался возместить заявителю заработную плату, не полученную за время отстранения от работы. При обращении заявителя в национальный суд, в первой инстанции ее требования были удовлетворены, но решение было отменено вышестоящим судом.

Европейский суд признал в действиях Великобритании нарушения ст. 9 Конвенции, несмотря на то, что заявитель была работником частной компании. Суд посчитал, что национальные власти не обеспечили заявителю надлежащую защиту ее права исповедовать свою религию, в нарушение позитивного обязательства в соответствии со статьей 9. Суд постановил, что хотя установление единых требований к форме сотрудников можно признать законной целью, национальные суды переоценили ее значение в данном деле. Ношение скромного нательного крестика не могло негативно повлиять на бренд British Airways.

Полагаем, что в этом деле важно признание судом нарушения конвенции в условиях, когда оспариваемые нарушения имели место в частной компании, что, на наш взгляд, расширяет возможности обжалования незаконных действий Российских работодателей .

Особый интерес представляют третий и четвертый заявители по этому делу. Ms Ladele, исповедующая христианскую религию, занимала должность регистратора браков с 2002 года, в 2005 году в Великобритании вступил в силу закон, позволяющий заключать браки между лицами одного пола. Поскольку заключение однополых браков противоречило религиозным убеждениям заявителя, она отказалась их регистрировать и была подвергнута дисциплинарному взысканию и переведена на другую должность, не связанную с регистрацией браков, но временного характера. Заявитель утверждала, что в отношении нее работодателем были нарушены нормы ст. 9 и ст. 14 Конвенции.

Четвертый заявитель – Mr McFarlane, также исповедовал христианскую религию, занимал должность консультанта в компании, оказывающей услуги психологической поддержки и консультирования семейным парам, в том числе однополым. В результате отказа консультировать гомосексуальные пары он был уволен, решение работодателя было поддержано национальными судами.

В решении вопроса о соответствии вмешательства требованиям, установленным п. 2 ст. 8 и п. 2 ст. 9 суд подчеркнул, что преследуемая национальными властями цель обеспечения равного обращения с однополыми парами была законной. При решении вопроса о соразмерности средств достижения этой цели в этих конкретных случаях суд отметил, что исходя из практики, в случае конфликта разных прав, предусмотренных конвенцией, государства обладают широкой степенью усмотрения при их разрешении. Суд посчитал, что национальные власти, отклонившие иски заявителей, не вышли за пределы своего усмотрения, поэтому не нарушили норм Конвенции. 3.2.3. В другом деле Ivanova v. Bulgaria107
ECtHR, Ivanova v. Bulgaria (52435/99) 12.4.2007.

Суд признал незаконным увольнение учителя, решив, что, несмотря на соблюдение норм трудового законодательства и законный предлог для увольнения, реальной причиной стала ее принадлежность к религиозной организации, обладавшей незаконным статусом из-за отказа властей в регистрации. Увольнение было произведено на основании несоответствия заявителя занимаемой должности, т. к. требовалось высшее образование, которого у нее не было. При принятии данного решения основное внимание суда было сосредоточено на поведении властей в отношении данной религиозной организации, на попытках принуждения заявительницы к выходу из ее состава. Суд посчитал установленной причинную связь между данными актами властей и последующим увольнением заявителя, хотя эта связь была не столь очевидной.

Говоря о данном деле, хотелось бы отметить внимание суда к деталям, казалось бы, не связанным непосредственно с увольнением. Такой широкий подход к делам о незаконном увольнении редко встретишь в Российских судах, особенно когда увольнение было оформлено в четком соответствии с законодательством.

3.3. Обжалование незаконных увольнений на основании ст. 10 о праве на свободу выражения мнения

Данная категория дел особенно сложна, поскольку формулировка ст. 10 отличается от предыдущих статей возможностью не только ограничения права, но наличия определенных формальностей, условия, ограничений или санкций, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе. Кроме того, в статье подчеркивается, что осуществление этих свобод налагает обязанности и ответственность.

Учитывая широкие возможности ограничения данных прав, можно сделать вывод о том, что государствам предоставляется особенно широкая степень усмотрения в их реализации и защите. В случае вмешательства в право, предусмотренное ст. 9, Государство должно доказать, что оно было законно, необходимо в демократическом обществе, соразмерно преследуемой законной цели.

3.3.1. В качестве примера приведем решение по делу Vogt v. Germany108
ECtHR, Vogt v. Germany (17851/91) 26.09.1995.

В котором Суд, признав вмешательство законным, посчитал его несоразмерным преследуемой цели. Заявитель обжаловала свое увольнение за отсутствие лояльности. Она занимала должность учительницы немецкого и французского языков и была активным членом оппозиционной политической партии. Как следовало из материалов дела, она не пользовалась служебным положениям для распространения своих политических убеждений среди школьников. Согласно немецкому законодательству лояльность было обязательным условием нахождения на государственной службе, к которой относилась, в том числе, должность учительницы. В результате отказа выйти из политической партии, заявитель была уволена. Решение работодателя было обжаловано в национальных судах, но в удовлетворении требований о признании увольнения незаконным было отказано.

Федеральный Конституционный суд Германии, рассматривая вопрос о соответствии Конституции возможности увольнения по политическим мотивам, признал конституционной норму о лояльности государственных служащих. Европейский суд, рассматривая это дело, установил нарушения ст. 10 и 11 Конвенции, оставив обвинение в нарушении ст. 14 без рассмотрения, поскольку заявитель не заявил об этом непосредственно перед судом (пар. 69). Суд, признав в целом законным и обоснованным требование политической лояльности от государственных служащих Германии, принимая во внимание исторические особенности ее развития как «демократии способной защищаться» (democracy capable of defending itself) постановил, что степень ответственности заявителя (ее увольнение) не была соразмерна преследуемой законной цели охраны конституционного правопорядка.

Таким образом, Европейский суд подчеркнул необходимость соразмерности между мерой ответственности и тяжестью нарушения, а также важность индивидуального подхода к реализации положений законодательства, учитывая обстоятельства конкретного дела.

3.3.2. В деле Кудешкина против России109
ECtHR, Kudeshkina v. Russia (29492/05) 26-02-2009, решение на русском языке доступно по адресу http://europeancourt.ru/uploads/ECHR_Kudeshkina_v_Russia_26_02_2009.pdf (доступ 20.09.2014).

Увольнение заявителя – судьи Московского городского суда, было также признано несоразмерным. Кроме того, было подчеркнуто, что данная мера не была необходима в демократическом обществе и не был соблюден баланс публичных интересов защиты судебной власти и частного права на свободу выражения мнения. Заявитель была уволена с должности судьи в качестве дисциплинарной меры за критику председателя суда и публичного утверждения о том, что на нее оказывалось давление при рассмотрении ею уголовного дела о злоупотреблениях инспектора милиции. После безуспешных попыток обжалования решения на национальном уровне О. Кудешкина обратилась с жалобой в Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ). Европейский суд, рассматривая дело, признал, что увольнение было вызвано её заявлениями в средствах массовой информации. Соответственно, обжалуемая заявительницей мера публичных властей, предпринятая против нее, по сути, относится к свободе выражения мнения. Оценивая обоснованность вмешательства, Суд отметил, что оно было законным (в том смысле, что произведено в соответствии с национальным законодательством) и более глубоко исследовал вопрос о том, было ли вмешательство необходимо в демократическом обществе. Суд признал, что свобода выражения мнения должна распространяться, в том числе, на государственных служащих. В то же время Суд напомнил о том, что работники обязаны соблюдать лояльность по отношению к своим работодателям, проявлять сдержанность и осмотрительность. Судьи при выражении своего мнения должны делать это «со сдержанностью и соблюдением правил приличия». Исследование обстоятельств дела убедило Суд в том, что заявитель имела основания для выступления с критикой в адрес председателя суда. Было отмечено, что в своем выступлении, которое впоследствии стало основанием увольнения, заявитель подняла крайне важный вопрос, составляющий интерес для общества, и этому вопросу в демократическом обществе надлежит быть открытым для свободного обсуждения. Согласно практике Европейского суда политические выступления пользуются большей защитой на основании ст. 10 Конвенции. В связи с этим выступление заявительницы было оценено как добросовестный комментарий по вопросам высокой общественной значимости.

Европейский Суд решил, что порядок наложения на заявительницу дисциплинарного взыскания не обеспечил важные процессуальные гарантии, поскольку было отказано в перенесении рассмотрения дела в другой суд. Кроме того увольнение было посчитано Судом несоразмерно суровым взысканием. Было отмечено, что такое наказание, несомненно, может отвадить других судей в будущем – под страхом лишиться должности судьи – выступать с заявлениями, содержащими критику государственных учреждений или политики. На этих основаниях Суд решил, что национальные власти не соблюли правильный баланс между необходимостью защитить авторитет судебной власти, репутацию или права других лиц, с одной стороны, а с другой – защитить право заявительницы на свободу выражения мнения.

3.3.3. В деле LOMBARDI VALLAURI v. ITALY110
ECtHR, LOMBARDI VALLAURI v. ITALY (39128/05) 20/10/2009.

При рассмотрении заявления о том, что незаключение договора на новый срок было обусловлено философскими взглядами заявителя и, следовательно, нарушило его права, предусмотренные ст. 10 Конвенции, Суд использовал отработанный механизм: установил было ли вмешательство в права, предусмотренные ст. 10, исследовал вопрос о его законности. Новым в данном деле было выделение процессуальной части гарантий, предусмотренных ст. 10. Именно в данной части Суд определил нарушение. Для большей ясности рассмотрим обстоятельства дела. С 1979 г. заявитель читал лекции по философии права на факультете юриспруденции Католического университета Святого сердца в Милане на основании ежегодно возобновляемого договора. Когда была объявлена вакансия на должность преподавателя на 1998/1999 учебный год, заявитель подал свои документы. Конгрегация католического образования, институт Ватикана, сообщила ректору университета, что некоторые взгляды заявителя «находились в прямом противоречии с католическим учением» и что «в интересах истины и благополучия студентов и университета» заявителю не следует там больше преподавать. Комиссия факультета провела заседание и, отметив, что Ватикан не одобрил назначение заявителя, решила не рассматривать его кандидатуру. Жалобы заявителя в региональный административный суд и Государственный совет были отклонены.

Суд установил, что вмешательство в права заявителя было предусмотрено законом и могло быть обусловлено защитой интересов других лиц. Однако при принятии решения Университет не предоставил достаточного обоснования тому, как взгляды заявителя, которые предположительно противоречили взглядам католической церкви, могут повлиять на интересы Университета. Кроме того, было отмечено, что национальный суд должен был отметить недостатки обоснования отказа в рассмотрении кандидатуры заявителя. Суд решил, что заинтересованность университета в обеспечении обучения на основе католического учения не должна была нарушать саму суть процессуальных гарантий, предоставленных заявителю статьей 10 Конвенции. Вмешательство в его право на свободу выражения мнения не было необходимым в демократическом обществе и нарушило ст. 10 Конвенции в ее процессуальной части.

Полагаем, что позиция Суда, изложенная в данном решении может быть истолкована в рамках трудового права, как требование ясного обоснования решения работодателя, когда такое решение затрагивает права работника, предусмотренные Европейской Конвенцией.

3.4. Обжалование незаконных увольнений на основании ст. 11 о праве на свободу собраний и объединений

3.4.1. В качестве примера приведем дело Redfearn v United Kingdom 111
ECtHR, Redfearn v United Kingdom, (47335/06) 6.11.2012.

Рассмотренное в 2012 году по заявлению британского водителя, уволенного в связи с его политическими взглядами. Поскольку заявитель был уволен из частной компании, внимание Суда было сосредоточено на выполнении Государством позитивной обязанности по созданию эффективной системы защиты права на свободу объединения в данном случае в контексте увольнения по мотивам принадлежности к политической партии. Суд установил, что заявитель не смог воспользоваться национальными средствами защиты от незаконного увольнения, поскольку его стаж у работодателя составлял менее одного года. Согласно британскому законодательству незаконное увольнение может быть обжаловано в случае, если трудовой стаж работника на данном предприятии составляет не менее одного года. Суд посчитал, что данная норма, в случае увольнения в связи с политическими взглядами лица, нарушает ст. 11 Европейской конвенции. Данный вывод Суда привел практически немедленно к пересмотру национального правила и уже в 2013 году был изменен Закон о трудовых правах, который, по сути, является основой трудового права Великобритании. Согласно новой формулировке112
Enterprise and Regulatory Reform Act 2013, http://www.legislation.gov.uk/ukpga/2013/24/section/13/enacted

При обжаловании увольнения, обусловленного или связанного с политическими взглядами работника и его принадлежностью к политическим организациям, не требуется наличие годового трудового стажа.

Данное дело наглядно показывает значимость практики Европейского суда для трудового права, причем не только материального, но и процессуального. Кроме того Европейский Суд еще раз подчеркивает значимость процессуального момента для эффективной реализации и защиты прав граждан.

3.5. Рассмотрение дел о незаконных увольнениях в свете нарушений ст. 6 Конвенции о праве на справедливый суд и ст. 13 о праве на эффективное средство правовой защиты (процессуальный аспект защиты)

3.5.1. Одно из первых дел о нарушении ст. 6 КПЧ при рассмотрении спора об увольнении в национальном суде было рассмотрено Судом в 1981 году. Заявитель по делу BUCHHOLZ v. GERMANY113
ECtHR, BUCHHOLZ v. GERMANY (759/77) 06/05/1981.

Обжаловал длительность рассмотрения дела о незаконном увольнение по сокращению. Суд установил, что длительность рассмотрения спора в судах трех инстанций составила 4 года и 9 месяцев. Отмечая чрезмерную длительность процесса, Суд установил, что причинами задержки были объективные факторы перегруженности Апелляционного суда в тот сложный для Германии период, а также поведением истца в процессе. В связи с этими обстоятельствами Суд постановил, что задержки в рассмотрении дела не составляют нарушения п. 1 ст. 6 Европейской конвенции (право на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок).

Более поздние решения о нарушениях ст. 6 при рассмотрении дела о незаконном увольнении часто сопровождаются требованиями о признании нарушения права на уважение частной жизни, гарантированное ст. 8 Конвенции. Эта тенденция легко объяснима. В большинстве стран Совета Европы решения Европейского суда являются основанием для пересмотра дел. В случае установления лишь процессуальных нарушений при рассмотрении дела о незаконном увольнении, оно может быть пересмотрено с учетом замечаний Европейского суда. Но поскольку в таких случаях Суд не высказывает правовых позиций по поводу самого увольнения, то национальный суд может вынести то же решение, исправив лишь процессуальную часть. Если же заявитель указывает на то, что увольнением было нарушено его право на уважение частной жизни, Суд будет исследовать обстоятельства увольнения и проверять его на соответствие положениям Конвенции. При признании увольнения противоречащим положениям Конвенции Суд, в некотором смысле, обязывает национальные суды признать увольнение незаконным. Следовательно, учитывая сложившуюся практику рассмотрения споров об увольнении на основании статьи о праве на уважение частной жизни, более дальновидно, даже в случае очевидных процессуальных нарушений, указывать в заявлении на нарушение как ст. 6, так и ст. 8 Конвенции.

Интересно отметить, что наибольшей «дальновидностью» отличаются заявители-судьи. Европейский суд рассматривал несколько дел об увольнении судей по заявлениям против Украины и Турции.

3.5.2. В деле Özpinar против Турции114
ECtHR, Özpinar v. Turkey (20999/04) 19-10-2010.

Увольнение судьи было признано противоречащим Европейской конвенции, поскольку данное вмешательство в право на уважение частной жизни не было соразмерно преследуемой законной цели. Заявитель была уволена за умаление чести и достоинства профессии. Дисциплинарное разбирательство установило, что она, предположительно, находилась в близких отношениях с адвокатом, клиенты которого, очевидно, получали в результате благоприятные решения с ее стороны, а также неоднократно опаздывала на работу и придерживалась неподходящего стиля в одежде и макияже. Информация, полученная в ходе расследования, не была сообщена заявителю. В данном решении Суд подчеркнул, что понятие частной жизни не исключает профессиональной деятельности, ограничения в этой сфере влияют на развитие отношений с другими людьми и, следовательно, на социальную сторону личности. Кроме того, было отмечено, что ст. 8 подразумевает также право на защиту репутации. При этом вмешательство в право заявительницы могло быть оправдано законной целью установления ограничений в отношении судей для сохранения их независимости и поддержания авторитета их решений. Суд отметил, что принятие решений в силу личной заинтересованности может быть основанием для увольнения судьи, но дисциплинарное расследование не аргументировало данное обвинение, делая акцент на поведении судьи вне работы. Было подчеркнуто, что заявитель была лишена процессуальных гарантий, в то время как каждому судье, уволенному по основаниям, связанным с частной или семейной жизнью, должно быть обеспечено беспристрастное слушание его дела независимым судом в состязательном процессе. На этом основании Судом было установлено нарушение ст. 8, поскольку вмешательство не было соразмерно преследуемой законной цели, а также ст. 13 в совокупности со ст. 8 в части невозможности обжаловать увольнение.

Полагаем, что для российской практики имеет значение позиция Суда о необходимости расследования, которое взвесит все детали нарушения, поскольку аргументация увольнения в национальном суде будет служить одним из источников определения соразмерности вмешательства.

3.5.3. В рассмотренных Европейским судом делах о незаконных увольнениях особняком стоит недавнее дело Александра Волкова против Украины.115
ECtHR, Oleksandr Volkov v. Ukraine (N 21722/11), 9.01.2013.

В решении по этому делу Суд продемонстрировал наиболее широкий подход к защите социальных прав и впервые в своей практике непосредственно принял решение о восстановлении незаконно уволенного работника.

Обстоятельства дела: с 2003 года заявитель являлся судьей Верховного суда Украины. В 2008 и 2009 годах два члена Высшего совета юстиции по результатам предварительных проверок возможных нарушений, допущенных Заявителем, установили, что он пересматривал решения, вынесенные его шурином, допуская грубые процессуальные нарушения. После этих проверок председатель ВСЮ подал два ходатайства в парламент о прекращении полномочий заявителя в качестве судьи в качестве дисциплинарной меры за допущенные нарушения. В 2010 году парламент проголосовал за прекращение полномочий заявителя в связи с «нарушением присяги». Заявитель утверждал, что во время электронного голосования большинство членов парламента отсутствовали, и присутствующие использовали карточки для голосования отсутствующих коллег. Таким образом, при принятии решения о его увольнении была нарушена норма ст. 6 Конвенции о праве на справедливое судебное разбирательство. ЕСПЧ рассмотрел правомерность каждой стадии принятия решения об увольнении заявителя и установил множество нарушений, в частности, участие в рассмотрении дела лиц, осуществлявших предварительную проверку нарушений (пар. 115), дальнейшее рассмотрение дела в парламенте противоречило требованиям Конвенции о праве лица на независимый и объективный суд. Суд особо отметил, что отсутствие установленного законодательством срока давности при применении дисциплинарной санкции в отношении судей представляет серьезную угрозу для принципа правовой определенности.

При рассмотрении нарушений государством-ответчиком прав заявителя на защиту частной жизни Суд указал, что это право охватывает право устанавливать и развивать отношения с другими людьми, включая отношения профессионального и делового характера. Нарушение ст. 8 в данном деле было обусловлено влиянием увольнения на отношения заявителя с широким кругом людей, материальными последствиями увольнения, повлиявшими на благосостояние его семьи, а также ущербом профессиональной репутации.

Особый интерес в данном деле вызывает обоснование судом меры восстановления нарушенных прав заявителя: Суд указал, что, несмотря на традиционное предоставление выбора конкретной меры восстановления прав государству-ответчику, в некоторых случаях она может быть определена непосредственно ЕСПЧ. Суд, приняв во внимание необходимость реформирования системы привлечения судей к ответственности, посчитал, что пересмотр дела заявителя национальным судом не может быть эффективным средством восстановления прав. Учитывая исключительность обстоятельств дела и необходимость прекратить нарушение прав заявителя, суд обязал государство-ответчика обеспечить восстановление заявителя в должности судьи Верховного Суда в кратчайшие сроки116
Решение по настоящем делу до сих пор не исполнено, см. http://zib.com.ua/ru/89381-ukraina_ne_vipolnyaet_reshenie_espch_v_dele_volkova.html

Полагаем данное решение в своем роде революционным, ведь, учитывая связанность ЕСПЧ своими предыдущими решениями, заявители теперь могут в исключительных обстоятельствах просить ЕСПЧ непосредственно о восстановлении в должности. Исключительным обстоятельством может быть, в том числе, признанная Европейским судом неэффективность национальной судебной защиты.

3.5.4. Законность отстранения от работы была рассмотрена Судом в деле D.M.T. and D.K.I. v. Bulgaria117
D.M.T. and D.K.I. v. Bulgaria (no. 29476/06) 24 July 2012.

Заявитель был отстранен от государственной службы более, чем на 6 лет в связи с продолжавшимся против него уголовным расследованием. Все это время действовал запрет на его трудоустройство, как на государственную службу, так и в частном секторе, за исключением преподавательской и исследовательской деятельности. Суд установил нарушение ст. 8 и ст. 6 Конвенции, решив, что запрет занимать любые должности и столь длительное отстранение от работы не были необходимыми и были несоразмерны преследуемой цели должного расследования уголовного дела против заявителя.

3.5.5. В заключение рассмотрим дело Tripon v. Romania118
ECtHR, Tripon v. Romania(27062/04) 7 February 2012.

В рамках которого был рассмотрен вопрос о законности увольнения заявителя в свете нарушения презумпции невиновности, предусмотренной п. 2 ст. 6 Конвенции. Несмотря на то, что заявление было признано судом неприемлемым, обстоятельства дела и логика суда представляют большой интерес. Заявитель был уволен с должности сотрудника таможни, поскольку пребывал в предварительном заключении более 60 дней, что согласно Трудовому кодексу Румынии, было законным основанием для увольнения. Суд обратил внимание, что положения Трудового кодекса отвечают необходимости обеспечить защиту интересов работодателя в связи с длительным отсутствием работника и никак не связано с признанием его виновным до вынесения соответствующего судебного решения. Несмотря на то, что в случае признания работника невиновным законодательство Румынии не предусматривает восстановления на работе, суд не обнаружил в данном деле нарушения прав заявителя, предусмотренных Конвенцией, поскольку в таком случае он имел бы возможность предъявления иска против государства.

В решении суда отмечается, что заявитель по этому делу был позднее признан виновным и приговорен к лишению свободы. Полагаем, что это обстоятельство повлияло на решение вопроса по существу. Увольнение человека, находящегося в предварительном заключении, и впоследствии признанного невиновным, на наш взгляд, нарушает право человека на уважение личной жизни, предусмотренное ст. 8 Конвенции. Указанная судом возможность требования компенсации за судебную ошибку не способна эффективно защитить и восстановить право такого лица.

Кратко подводя итоги обзора практики Европейского суда по рассмотрению дел о незаконных увольнениях, отметим, что основанием рассмотрения выступает, как правило, ст. 8 о праве на уважение частной жизни. Данное право толкуется Судом как право на защиту репутации, а также как право устанавливать и развивать отношения с людьми, в т. ч. в профессиональной сфере. Формулируя рекомендации к обжалованию незаконного увольнения в Европейском суде, отметим следующие соображения. Если при рассмотрении дела о незаконном увольнении национальным судом были допущены нарушения, которые свидетельствовали о несправедливости или чрезмерной длительности разбирательства, заявление может быть дополнено требованием о рассмотрении дела в том числе в свете ст. 12 о праве на справедливый суд, а также ст. 13. В случае если увольнение было вызвано осуществлением работником иных прав Конвенции (например, право на свободу мысли, религии, объединений) то заявление может быть дополнено требованием о признании нарушений соответствующих статей Конвенции. Кроме того, в случае, если незаконное увольнение стало результатом дискриминации заявителя при осуществлении им прав, предусмотренных в Конвенции, ссылка на ст. 8 дополняется указанием на нарушение ст. 14 о запрете дискриминации.

Марьяна Торочешникова: 17 июня 2003 года Европейский суд по правам человека рассмотрит четвертое дело против Российской Федерации. Дело по жалобе жительницы Екатеринбурга Тамары Ракевич. Она жалуется на принудительное помещение ее в психиатрический стационар, апеллируя к 5-ой и 6-ой статьям Европейской конвенции по правам человека (право на свободу и неприкосновенность и право на справедливое слушание судом в разумный срок).

О перспективах этого процесса и работе Европейского суда по правам человека я беседую с нашими гостями в Екатеринбургской студии Радио Свобода - руководителем общественного объединения "Сутяжник" Сергеем Беляевым и юристом этой организации, законным представителем интересов Тамары Ракевич в Европейском Суде Анной Деменевой. К ней обращен и мой первый вопрос. Анна, расскажите вкратце о том деле, которое стало подоплекой жалобы вашей доверительницы.

Анна Деменева: Дело достаточно сложное. Началось оно давно, то есть если брать период, когда оно рассматривалось национальными судами, это 1999 год. Ситуация связана с тем, что заявительницу против ее воли поместили в психиатрическую больницу и держали там до вопроса рассмотрения ее госпитализации судом в течение 40 дней. Несмотря на то, что этот процесс должен был пройти в течение 5 дней, согласно закону Российской Федерации "О гарантиях прав психически больных" и согласно тем требованиям, которые определяет статья 5 Европейской конвенции.

В процессе было очень много нарушений, вплоть до того, что заявительнице не было предоставлено право ознакомиться с документами, на основании которых она была помещена в психиатрическую больницу, ее представителю также не давали ознакомиться с какими-либо материалами дела и медицинской документацией.

Решение суда, которое санкционировало и признало законным данную госпитализацию, заявительница обжаловала в областном Свердловском суде. Госпитализация все равно была признана законной и обоснованной, и, не добившись справедливости в Российской Федерации, заявительница с нашей помощью обратилась в Европейский суд по правам человека.

Марьяна Торочешникова: Как давно была направлена жалоба в Европейский суд?

Анна Деменева: Жалоба была направлена в Европейский суд ровно три года назад, летом 2000 года.

Марьяна Торочешникова: У меня вопрос к Сергею Беляеву. Можно ли говорить о том, что незаконное принудительное помещение в психиатрические клиники носит в России массовый характер? Или это единичное, действительно прецедентное дело в духе Страсбургского суда?

Сергей Беляев: К сожалению, если анализировать деятельность судов в принципе, то совершенно никого сегодня не удивит, что сроки рассмотрения многочисленных, разных по своему профилю и качеству заявлений очень и очень продолжительны. Соответственно, в 5 дней рассмотривать какое бы то ни было заявление не в традициях нашей Фемиды. А то, что очень много помещается граждан принудительно, без их согласия в психиатрические клиники- очевидно. Лет пять назад по просьбе одного из наших клиентов нам удалось отменить часть Уголовно-процессуального кодекса- пунктик, по которому все граждане, которым назначались принудительные судебные психиатрические экспертизы, даже права обжаловать подобные решения не имели.

Марьяна Торочешникова: Вы тогда обращались в Конституционный суд, насколько я понимаю.

Сергей Беляев: Да.

Марьяна Торочешникова: Анна, вот ваша доверительница обратилась в Страсбург после того, как не смогла восстановить свои права в судебных инстанциях Российской Федерации. Как, по-вашему, почему российские суды проигнорировали ее жалобы?

Анна Деменева: Одним из оснований может служить то, что вообще, в принципе, мне не известно ни одно решение национального суда, которым бы госпитализация, тем более через такой большой срок, была бы признана незаконной и необоснованной. Такое заявление я делаю на основании изучения практики моих же коллег по подобным делам, поэтому я могу это достаточно смело утверждать.

Процесс, в котором вообще все это происходит, весьма формален, и не направлен на то, чтобы смотреть на заявителя, потому что, на самом деле, все решения выносятся на основании тех заключений, которые выносят врачи. Суду не нужно вдаваться в какие-либо подробности, что делала заявительница для того, чтобы ее госпитализировали, достаточно выслушать врачей. Врачи делают большие глаза и машут непонятными документами и говорят: "Это так опасно, это так ужасно, поэтому мы ее здесь и будем лечить".

Сергей Беляев: Дело в том, что практика работы нашего здравоохранения такова: если человек туда попал, к нему очень быстро и оперативно, чтобы он не спорил с ними, с врачами, начинают применять всякого рода психотропные вещества. Естественно, гражданина успокаивают, затормаживают, и последствия для здоровья каждого бывают очень различны. И рассмотреть и отказать в принудительном лечении через 10, 20, 30, 40 дней, когда человека в течение этого срока уже обрабатывают психотропными веществами, - это практически невозможно.

Марьяна Торочешникова: Существует ли какой-то правовой выход из сложившейся ситуации? Ну, не каждый же дойдет до Страсбурга.

Сергей Беляев: Безусловно существует, и на сегодняшний день и международное сообщество, и Российская Федерация нашли этот способ. Уже в наши дни заканчивается мониторинг психиатрических клиник России практически во всех субъектах Федерации. Независимая Психиатрическая ассоциация с помощью своих коллег из регионов, при помощи Московской Хельсинской группы проводит исследование больниц, исследование условий содержания. Анализ, который будет подготовлен в ближайшие дни и недели, покажет: либо нужно принимать какие-то серьезные меры, либо менять законодательство, либо допускать общественный контроль.

С другой точки зрения, в законе прописано очень жестко, как должен действовать врач. Но, к сожалению, человек, который попал в клинику специального характера, под уколами и под таблетками он безволен, бесправен и практически лишен возможности связаться со своими представителями, адвокатами, и этом есть корень зла.

Марьяна Торочешникова: Давайте вернемся к конкретному делу - делу Тамары Ракевич. Анна, на ваш взгляд, каковы ее шансы в Европейском суде по правам человека? Восстановит ли он ее права?

Анна Деменева: Позиции заявители достаточно сильны и обоснованны. Но то, что скажет суд, мы узнаем только тогда, когда он это скажет.

Сергей Беляев: Мы ожидаем всяких неожиданностей. Слушание пройдет, и можно говорить определенно, что наш заявитель выиграет, потому что та практика, которая сложилась уже в Европейском суде, те решения, которые мы анализировали, и та прецедентная система права, которая там принята позволяет нам с большой уверенностью предполагать исход данного спора.

Марьяна Торочешникова: А государственные власти не пытались полюбовно решить этот вопрос? Ведь было же время на размышление.

Анна Деменева: По крайней мере, это не оформлялось официальными документами. И я могу сказать, что наши власти, судя по тем документам, которые они представляют в суд не признают нарушения. Во всяком случае, обосновывают правомерность своих действий.

Марьяна Торочешникова: Насколько я поняла, в данном конкретном деле важнее как раз сам прецедент, нежели сумма компенсации, которую затребовала доверительница. Кстати, каков размер?

Анна Деменева: Размер суммы основан на тех прецедентах, опять же, которые мы изучали по подобным категориям дел- дел, связанных с нарушением 5-ой статьи Европейской конвенции. Поэтому мы считаем его обоснованным, - это 10 тысяч долларов.

Сергей Беляев: Именно суммы, которые может предложить государство заявительнице, именно суммы, которые, возможно, будут в ее пользу присуждены в Европейском суде, они являются очень большим камнем преткновения в сегодняшней ситуации. Потому что, когда обыкновенный гражданин обращается в суд и думает, что, может быть, наконец, там он найдет правду, и когда он практически уверен, что он правду нашел, ему хочется получить еще что-то от государства. А после того, как он помнит, как его кололи, как ему заглядывали в рот, как его заставляли пить таблетки, как его привязывали к кровати и так далее, измерить и сказать, сколько это стоит, для конкретного человека представляется очень сложным.

Марьяна Торочешникова: Сергей, насколько мне известно, под вашим руководством "Сутяжник" направил в Европейский суд по правам человека в Страсбурге запрос о возможности проведения он-лайн трансляции судебного заседания по делу "Тамара Ракевич против России". Что по этому поводу ответили в Европейском суде? Действительно ли такая трансляция возможна?

Сергей Беляев: Вряд ли на данном этапе нам разрешат подобную трансляцию. Но, как нам сообщил уважаемый наш коллега из Европейского суда, уже принято решение об организации интернет-трансляций заседаний Европейского суда с 2004 года. То есть мне кажется, что наши переговоры подтолкнули Европейский суд стать более открытым для общества, особенно такого, как Россия, в котором хочется знать правду и как можно быстрее.

Марьяна Торочешникова: Вашу инициативу, как вы и сами сообщали, можно назвать вполне своевременной еще и потому, что 23 мая Государственная Дума отклонила проект закона "О порядке опубликования в Российской Федерации решений Европейского суда по правам человека". Какая проблема возникает в связи с отсутствием такого закона?

Сергей Беляев: В Российской Федерации существует технология, по которой любой нормативный акт, затрагивающий интересы и права граждан, должен вступать в силу. И, как правило, это официальная публикация. Естественно, на сегодняшний день официальная публикация подобных решений существует только по нормам Европейского суда, то есть на французском и английском языках. Доступность подобных решений и возможность адвокатов, просто заявителей в наших, российских федеральных судах или мировых ссылаться на эти прецеденты, требовать от судей знания этих прецедентов возникнет только тогда, когда появится официальная, установленная законом процедура вступления подобных решений в силу для российских граждан.

Хотя, с точки зрения Европейской конвенции они, естественно, вступают в силу, но для того, чтобы использовать его на себе, необходимо дойти именно до Европейского суда. А мы стремимся - те, выступал с инициативой, - принять подобный законопроект, чтобы нормы европейского права применялись уже в федеральном суде, в мировом суде и Европейский суд не был завален десятками тысяч заявлений от граждан, которые, можно сказать, стонут под гнетом некомпетентности нынешнего нашего состава мировых и федеральных судей.

Марьяна Торочешникова: Анна, а много ли потеряет Россия в случае, если судьи удовлетворят жалобу вашей доверительницы?

Анна Деменева: Я думаю, что мы, имея против Российской Федерации три решения, несколько недооцениваем последствия решений Европейского суда. Потери составят, наверное, не только сумму, которую присудят заявителю, но я бы не назвала это потерями.

Я бы, наверное, сослалась на слова уполномоченного при Европейском суде от Российской Федерации Павла Лаптева. Когда он комментировал решение по делу "Калашников против России", он сказал: "На самом деле Россия выиграла. Это решение вынудит Россию изменить систему в следственных изоляторах, вынудит Российскую Федерацию не издеваться над своими заключенными". Я бы, наверное, сказала то же самое. Россия не столько потеряет, сколько выиграет от данного решения, потому что она наконец может стать полноправным членом Совета Европы. Перейти от советского периода карательной медицины именно в психиатрии, в таком аспекте, что, когда человек лечится, он не защищен и никому нет дела, предоставили ему адвоката в процесс, произошло ли это в течение 5 дней, рассматривалась ли собственно обоснованность госпитализации или нет. Поэтому я считаю, что для России это будет очень перспективно, хотя, конечно, финансовые сложения здесь неизбежны. Но этот путь прошли все страны, включая Восточную и Западную Европу, каждая на своем этапе.

Марьяна Торочешникова: Прежде чем продолжить разговор, я предлагаю послушать сюжет, подготовленный нашим корреспондентом в Ульяновске Сергеем Гогиным.

Сергей Гогин: Ульяновский инженер Сергей Мазанов достоин Книги рекордов Гиннеса: он судится уже четверть века. Эти годы прошли в борьбе сначала - за отмену незаконного увольнения, потом - за компенсацию вынужденного многолетнего прогула. Сегодня он ждет ответа из Европейского суда по правам человека, который принял его жалобу.

В 1978 году инженер Ульяновского конструкторского бюро приборостроения Сергей Мазанов получил авторское свидетельство на очередное изобретение. Вскоре то же изобретение зарегистрировала и группа начальников. Инженер воспротивился присвоению его авторства. По его протесту свидетельство начальников аннулировали. Под предлогом нарушения режима секретности Мазанова уволили из КБ. Областной суд посчитал это решение законным. Проверка по линии Комитета госбезопасности показала, что нарушения секретности не было, но Генпрокуратура СССР и Верховный суд РСФСР не нашли оснований для пересмотра дела. Сергей Мазанов продолжал обивать пороги столичных инстанций, живя на средства жены и детей.

Сергей Мазанов: Большей частью был в Москве, чем дома. В Москве у меня не было ни одного дня свободного, чтобы я не ходил по этим инстанциям, по этим чиновникам. Я прошел все ступени и Министерства юстиции, и прокуратуры, и судов, и ЦК КПСС, и Совета Министров, и Комитета госбезопасности.

Сергей Гогин: С чьей-то подачи милиция водворила Мазанова в психиатрическую больницу, но врачи отказались признавать его больным. Пока в ожидании приема в ЦК КПСС Мазанов жил у дочери в Москве, его обвинили в нарушении паспортного режима и на четыре месяца поместили в следственный изолятор "Матросская тишина". Московский суд приговорил Мазанова за бродяжничество к лишению свободы на те самые четыре месяца, которые он уже отсидел. Через семь лет этот приговор будет отменен.

С приходом гласности история Мазанова вышла на страницы центральных газет и журналов. В его судьбе приняли участие видные ученые, изобретатели, политики, народные депутаты СССР. Наконец в декабре 1990 года, спустя 12 лет после незаконного увольнения, Верховный суд СССР восстановил инженера на работе и взыскал в его пользу с предприятия 643 рубля 50 копеек за три месяца вынужденного прогула - большего не позволял тогдашний Трудовой кодекс.

Мазанов нашел в этом противоречие с Конституцией, которая не накладывает никаких ограничений на возмещение ущерба. Выйдя на пенсию, Мазанов начинает второй раунд борьбы за свои права. Снова хождение по судам и прокуратурам. И снова победа: в 1993 году Конституционный суд признал противоречащими основному закону все временные ограничения на возмещение вреда, причиненного незаконным увольнением.

Но чтобы Мазанов смог получить свои деньги, необходимо было изменить КЗоТ. Госдума внесла такие поправки только спустя 4 года, указав, что сумма ущерба подлежит индексации. Но ульяновские суды вновь отказали Мазанову в компенсации, решив, что поправка в КЗоТ не имеет обратной силы. Начался новый раунд борьбы.

Говорит обозреватель "Народной газеты" Владимир Миронов, много и подробно писавший о деле Мазанова.

Владимир Миронов: Суды у нас пока еще исходят далеко не всегда из законности, а гораздо чаще из целесообразности. В конце концов, даже настроение судьи может сыграть какую-то роль. Закон в данном случае может быть исполнен, а может и не быть исполнен, судья не несет за это никакой ответственности.

Сергей Гогин: Понадобилось еще одно определение Верховного суда, прежде чем в апреле 1999 года Ленинский райсуд Ульяновска постановил взыскать с конструкторского бюро в пользу Сергея Мазанова около миллиона деноминированных рублей. Руководство КБ обжаловало это решение, предложив государству разделить ответственность за незаконное увольнение инженера. Областной суд снизил сумму компенсации до 300 тысяч рублей. Не согласившись с этим, Сергей Мазанов обратился в Европейский суд по правам человека. Борьба продолжается.

Сегодня инженеру 71 год, и он не уверен, что успеет получить причитающуюся ему сумму, часть которой он готов направить на издание книги о своих похождениях.

За годы хождения по судам Мазанов приобрел двоякую репутацию: для одних он - стойкий борец за восстановление законности, для других - профессиональный сутяжник. И все же, стоило ли тратить более трети жизни на хождение по судам? Вот мнение журналиста Владимира Миронова:

Владимир Миронов: К сожалению, 99,9 процента людей, оказавшихся в ситуациях, подобных ситуации, в которой оказался Мазанов, они плюют на все это: пропади оно пропадом, нервы дороже. И в итоге мы имеем суд, который не судит, а ищет какие-то оптимальные выходы из ситуации, чиновничий аппарат, который решает исключительно свои собственные проблемы. Если бы хотя бы треть нашего населения обладала тем же упорством, теми же качествами, которые продемонстрировал Мазанов, я думаю, может быть, этой системе, в том числе и судебной, жилось бы не так вольготно. Поэтому, я думаю, Мазанов достоин всяческих похвал и, может быть, даже памятника, но это со временем.

Марьяна Торочешникова: Сергей, можно ли назвать героя этой истории истинным сутяжником?

Сергей Беляев: Ну, если подходить к пониманию сутяжничества, как стойкости в достижении справедливости, то безусловно. Конечно, этот человек совершил подвиг, в этом нет никаких сомнений.

Марьяна Торочешникова: Не всякий выдержал бы этакий судебный марафон. А теперь вот еще и Европейский суд по правам человека ожидает героя сюжета. Анна, а это дело на ваш взгляд перспективно?

Анна Деменева: Нет стоит рассматривать Европейский суд в качестве панацеи от всех российских бед. Нужно очень хорошо представлять себе, что он компетентен выносить только те решения, которые касаются нарушений прав, предусмотренных "Европейской конвенцией о защите прав человека и основных свобод". Например, компенсация, индексация, все вопросы, связанные с какими-либо убытками, причиненными судебным решением, в данном случае могут и не рассматриваться судом, потому что события были до ратификации Европейской конвенции. И очень возможно, что здесь могут существовать проблемы с критерием приемлемости.

Марьяна Торочешникова: Имеет ли смысл вообще отстаивать свои права в суде? Ведь не у каждого достанет сил и времени, чтобы пройти целым и невредимым через вот такие жернова правосудия, как господин Мазанов, который 25 лет пытался бороться с системой, обивал пороги и судов, и чиновничьих кабинетов. Стоит ли овчинка выделки?

Анна Деменева: Ну, это каждый гражданин выбирает для себя, способен ли он бороться с нашей судебной системой. То есть получается, что если на Западе у человека есть процессуальный противник, - это все, с кем он борется. У нас же получается, что гражданин борется, во-первых, с процессуальным противником, а во-вторых, с судебной системой. И тут вопрос состоит в том, что человек для себя выбирает. Что он собирается получить и сколько способен на это затратить.

Сергей Беляев: Тот герой, которого мы сейчас обсуждаем, потратил несколько десятилетий на то, чтобы дойти до того результата, и энтузиазм и уверенность его в своей правоте не угасли. Он сделал огромное дело, потому что если такой человек не будет находиться сейчас в каждом субъекте Федерации, в каждом районе, на территории каждого мирового судьи, то, к великому несчастью, произвол будет продолжаться. Ведь правила, которые установлены для суда в России, будут работать только тогда, когда мы будем знать механизмы, с помощью которых нарушать эти правила будет для судьи небезопасно. Мы должны выбрать их, мы, граждане.

Марьяна Торочешникова: Я напоминаю, что мы продолжаем конкурс на самую успешную победу в суде, одержанную вами, дорогие радиослушатели, над государственными органами, включая силовые структуры, финансовыми объединениями или просто начальниками ЖЭКов. Свои письма с копией решения суда, вступившего в законную силу, присылайте к нам по адресу: 127006, Москва, Старопименовский переулок, дом 13, строение 1, с пометкой "Правосудие". Не забывайте указывать свои координаты и телефоны для связи. О наиболее интересных победах мы расскажем в наших передачах. А в конце года будут подведены итоги конкурса, победители получат призы от Радиостанции Свобода.

Европейский Суд по правам человека позволяет сдвинуть сложные дела с мертвой точки и расшевелить равнодушных должностных лиц. Подача жалобы часто оказывается последней надеждой, и может помочь во множестве случаев:

• Невыполнение судебных актов, вступивших в силу;
• Затянувшееся судебное разбирательство;
• Плохие условия нахождения под стражей и т.д.

Но чтобы заручиться поддержкой ЕСПЧ, необходимо составить заявление согласно образцу, собрать все необходимые материалы и подать жалобу по всем правилам. Существует особая инструкция, в которой изложены все правила оформления. И если данные правила не будут соблюдены, вы рискуете получить отказ от приемной комиссии. Поэтому следует сверяться с образцами готовых заявлений, и досконально изучить правовую сторону вопроса.

Если вы пришлете неправильно оформленное заявление, или пакет прикрепленных документов не будет соответствовать правилам, ваше обращение попросту проигнорируют.

Заявление даже не попадет в архив, так же как и прикрепленные документы. Поэтому следует подойти к делу с максимальной долей ответственности, и проверять все до отправки. Разумеется, отправлять вы должны не оригинальные образцы документов, а качественные копии. Если будут установлены нарушения, бумаги не сохранятся, и вы потеряете важные доказательства.

Следует помнить, что образец готового заявления еще не решит всех ваших проблем. Каждая жалоба составляется индивидуально, с учетом особенностей каждого отдельного случая. Поэтому не стоит бездумно переписывать текст образца, меняя лишь основную информацию – так вы дело не выиграете.

Новый формуляр

В 2014 году прошел ряд реформ, и формуляр жалобы в ЕСПЧ изменился. Поэтому стоит быть внимательным – в случае ошибки и использования устаревшего образца формуляра, вам откажут в рассмотрении. Обновленный формуляр выполнен в формате PDF, и заполнять его следует в таком же формате. Все, что вам нужно – это скачать файл с официального портала ЕСПЧ и приступить к оформлению, используя соответствующие программы для редактирования PDF файлов.

Правила оформления

Рекомендуется использовать шрифт Calibri, 11. Недопустимы грамматические и лексические ошибки, нельзя использовать непонятные аббревиатуры и сокращения. Текст необходимо разбить на предложения и абзацы, нельзя набирать текст только заглавными буквами. Необходимо использовать исключительно достоверные сведения и актуальную контактную информацию.

Чтобы изложить суть вашей ситуации, вам дается чуть более 12 000 символов. На то, чтобы обосновать зафиксированные нарушения, дается около 4 000 символов. Поэтому вы должны изложить суть проблемы лаконично, но при этом информативно, не упустив ни одной важной детали.

Для того чтобы передать дополнительную информацию, предусмотрены еще 20 листов текста – они прикрепляются отдельным файлом. Разумеется, в это число не входят документы, которые вы приложите в качестве доказательств.

Жалоба в ЕСПЧ может подаваться сразу несколькими лицами. Информация об этих лицах должна быть предоставлена на разных листах. Если количество участников превышает 5, создается специальный список, который требуется добавить к делу.

Часто задается вопрос – на каком языке должно заполняться заявление? Граждане Российской Федерации, не владеющие иностранными языками, боятся оказаться беспомощными в оформлении всех необходимых бумаг. Но на самом деле никаких преград не существует – написать заявление можно на государственном языке любой страны, входящей в Совет Европы. Соответственно, вы можете беспрепятственно написать заявление на русском языке, главное – соблюдать правила заполнения и следовать образцу.

Отправить жалобу можно по следующему адресу – European Court on Human Rights. Council of Europe; F - 67075 Strasbourg Cedex France.

Помните – обращаться в ЕСПЧ можно лишь в том случае, если вы уже обращались в соответствующие инстанции вашего государства.