Русская статья 282 ук рф. Что будет за разжигание межнациональной розни. Описание правонарушения и состав преступления

1. Организация деятельности общественного или религиозного объединения либо иной организации, в отношении которых судом принято вступившее в законную силу решение о ликвидации или запрете деятельности в связи с осуществлением экстремистской деятельности, за исключением организаций, которые в соответствии с законодательством Российской Федерации признаны террористическими, -

наказывается штрафом в размере от четырехсот тысяч до восьмисот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от двух до четырех лет либо лишением свободы на срок от шести до десяти лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до десяти лет и с ограничением свободы на срок от одного года до двух лет.

1.1. Склонение, вербовка или иное вовлечение лица в деятельность экстремистской организации -

наказываются штрафом в размере от трехсот тысяч до семисот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от двух до четырех лет, либо принудительными работами на срок от двух до пяти лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до пяти лет или без такового и с ограничением свободы на срок от одного года до двух лет, либо лишением свободы на срок от четырех до восьми лет с ограничением свободы на срок от одного года до двух лет.

2. Участие в деятельности общественного или религиозного объединения либо иной организации, в отношении которых судом принято вступившее в законную силу решение о ликвидации или запрете деятельности в связи с осуществлением экстремистской деятельности, за исключением организаций, которые в соответствии с законодательством Российской Федерации признаны террористическими, -

наказывается штрафом в размере от трехсот тысяч до шестисот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от двух до трех лет, либо принудительными работами на срок от одного года до четырех лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет или без такового и с ограничением свободы на срок до одного года, либо лишением свободы на срок от двух до шести лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до пяти лет или без такового и с ограничением свободы на срок до одного года.

3. Деяния, предусмотренные частями первой, первой.1 или второй настоящей статьи, совершенные лицом с использованием своего служебного положения, -

наказываются лишением свободы на срок от семи до двенадцати лет со штрафом в размере от трехсот тысяч до семисот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от двух до трех лет либо без такового, с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до десяти лет или без такового и с ограничением свободы на срок от одного года до двух лет.

Примечание. Лицо, впервые совершившее преступление, предусмотренное настоящей статьей, и добровольно прекратившее участие в деятельности общественного или религиозного объединения либо иной организации, в отношении которых судом принято вступившее в законную силу решение о ликвидации или запрете деятельности в связи с осуществлением экстремистской деятельности, освобождается от уголовной ответственности, если в его действиях не содержится иного состава преступления.

Информационно – правозащитный центр «Русский вердикт» обратился с пятью вопросами к ведущим российским «политическим» адвокатам. Тема нашего сегодняшнего интереса – печально известная статья Уголовного кодекса Российской Федерации под № 282. Сегодня ее препарируют юристы – и вот что получилось.
На наши вопросы отвечают одни из самых известных адвокатов, работающих по уголовно-политическим делам: Дмитрий Аграновский – адвокат Сергея Аракчеева, Сергея Климука, Игоря Березюка и многих других политзаключенных, Александр Васильев – адвокат Евгении Хасис, Антона Мухачева и др., Матвей Цзен — адвокат Константина Крылова, «Русского Общественного Движения», Андрей Федорков – адвокат питерского отделения ИПЦ «Русский вердикт» и Оксана Михалкина – адвокат Владимира Квачкова и семьи Ивана Агафонова.

1) МОЖНО ЛИ ГОВОРИТЬ, ЧТО 282 СТАТЬЯ УК РФ — ЭТО ФОРМА ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЦЕНЗУРЫ? ПОЧЕМУ ЭТА СТАТЬЯ ВЫЗЫВАЕТ СТОЛЬКО НАРЕКАНИЙ В ОБЩЕСТВЕ?

Дмитрий Аграновский: Строго говоря, цензура — эта форма предварительной проверки текстов и в этом смысле статьи УК, наказывающее уже за совершенные действия не могут быть формой цензуры. Однако в том виде, в котором ст. 282 УК РФ существует, она, безусловно, юридически несостоятельна, так как дает огромные возможности для ее расширительного толкования или, проще говоря — для любого произвола.
Александр Васильев: Сначала давайте вспомним за что же именно наказывают по ст. 282 УК РФ: за «ДЕЙСТВИЯ, НАПРАВЛЕННЫЕ НА возбуждение ненависти либо вражды, а также на унижение достоинства человека либо группы лиц по признакам пола, расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии, а равно принадлежности к какой-либо социальной группе…». А теперь попробуйте по этому шаблону переделать любую другую статью уголовного кодекса: «Действия, направленные на кражу», «Действия, направленные на убийство», «Действия, направленные на изнасилование» и т.д. Абсурд? Еще какой. Получается, что по ст. 282 наказывают не за само общественно опасное деяние (преступление), а за некие неведомые «действия» на него направленные. Что считать этими самыми «действиями» ни законами, ни разъяснениями судов не определено до сих пор. В результате статья получается совершенно «резиновой», поскольку под этими самыми пресловутыми «действиями» можно признать что угодно – и неосторожно высказанную фразу, и рисунок в школьной тетрадке, и косой взгляд в сторону каких-нибудь «привилегированных россиян». Так же данной статье изрядно добавляет «резиновости» и использованный в ней термин «социальная группа». Он так же не имеет никакого конкретного правового смысла. В результате дурость правоохранительных органов при его применении не имеет границ. Уже имеют место быть такие социальные группы как «Неверные сотрудники милиции», «Лица проводившие геноцид русского народа», «Враги белой расы» причем ко всем перечисленным российским судом запрещено возбуждать вражду и ненависть. Вот такая статья-уродец.
Матвей Цзен: Формулировка 282-ой статьи такова, что она не имеет какого-либо объективного содержания, независящего от воли правоприменителя. Это означает, что практически всё что угодно может быть признано «возбуждением ненависти или вражды» и практически всё что угодно может быть таковым не признано. Всё зависит от желания Следственного комитета, прокуратуры, центра «Э» и их карманных экспертов. Сейчас создалась ситуация, когда каждый, кто пишет или говорит на сколько-нибудь острую общественно-политическую или историческую тему, рискует «попасть под 282-ю», поэтому «да» — 282 статья является формой политической цензуры. Очевидно, что конституционный запрет на цензуру трактуется властью в узком смысле как запрет только на предварительную цензуру, а не на цензуру вообще, что, на мой взгляд, было бы более правильным.
Андрей Федорков: Недовольство наличием 282 статьи в Уголовном кодексе вызвано как её неудачной с точки зрения юридической техники диспозицией, так и порочной правоприменительной практикой, благодаря которой данная статья однозначно ассоциируется в общественном сознании с карательным инструментом подавления любой критики существующего политического режима. Юридическое несовершенство 282 статьи обусловлено, прежде всего, предельной размытостью её формулировки, позволяющей при наличии соответствующего «заказа» со стороны правоохранительных органов или влиятельных чиновников возбудить уголовное преследование в отношении любого неугодного оппонента — противника правящего класса или политического конкурента. Существующая правоприменительная практика даёт все основания для утвердительного ответа на вопрос о том, что 282 статья в современной России является механизмом осуществления политической цензуры. По сути, не будет преувеличением заявить, что 282 статья является «преемницей» печально известной 70 статьи УК РСФСР об антисоветской агитации и пропаганде, отличаясь лишь меньшими сроками наказания.
Оксана Михалкина: Соглашусь с тем, что ст. 282 УК РФ, а точнее ее применение, может рассматриваться, как форма политической цензуры.

2) МНОГИЕ НАЗЫВАЮТ 282-Ю СТАТЬЮ «ПОЛИТИЧЕСКОЙ» И ДАЖЕ СТАТЬЕЙ, ПОДАВЛЯЮЩЕЙ ИНАКОМЫСЛИЕ.
ВЫ КАК ЮРИСТ СОГЛАСНЫ С ТАКОЙ ОЦЕНКОЙ?

Дмитрий Аграновский: Разумеется. Из-за неточных и неправильных формулировок, а также определенной правоприменительной практики, не имеющей ничего общего с нормами демократического государства, эта статья в основном и применяется для подавления инакомыслия.

Александр Васильев: Конечно, 282 УК РФ — является «политической статьей» в самом чистом, эталонном виде. Защищающая непонятно что и непонятно от кого, 282-я является заветной мечтой любого диктатора. Что может быть проще — взял какое-либо высказывание неугодного режиму человека, провел в какой-нибудь шарашкиной конторе (например — Институте культурологии РАН РФ) псевдоэкспертизу и всё: дело в суд — человека в тюрягу.
Матвей Цзен: 282-ая статья подавляет не только инакомыслие, но и всякую общественно-политическую мысль вообще, поскольку таковая мысль невозможна без критического осмысления окружающей действительности, а от критики, до «возбуждения ненависти или вражды» никакой дистанции сегодня нет вообще.
Андрей Федорков: Поскольку по 282 статье преследуются прежде всего писатели, журналисты, поэты, блогеры, пользователи социальных сетей, гражданские активисты, представители оппозиционных движений за свои высказывания, статьи, книги, публичные выступления, содержание которых направлено на критику осуществляемой правящим олигархическо-чиновничьим классом политики, можно смело утверждать, что 282 заточена именно под борьбу с инакомыслием.
Оксана Михалкина: Да, я считаю, что это «политическая» статья, направленная на подавление инакомыслия, так как по своему содержанию она не соответствует ст. 29 Конституции РФ дословно:
1. Каждому гарантируется свобода мысли и слова.
2. Не допускаются пропаганда или агитация, возбуждающие социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду. Запрещается пропаганда социального, расового, национального, религиозного или языкового превосходства.
3. Никто не может быть принужден к выражению своих мнений и убеждений или отказу от них.
4. Каждый имеет право свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом. Перечень сведений, составляющих государственную тайну, определяется федеральным законом.
5. Гарантируется свобода массовой информации. Цензура запрещается.

3) 282-Ю СТАТЬЮ НАЗЫВАЮТ «РУССКОЙ» СТАТЬЕЙ. РАЗДЕЛЯЕТЕ ЛИ ВЫ ТАКУЮ ОЦЕНКУ ПРАВОПРИМЕНЕНИЯ ЭТОЙ УГОЛОВНОЙ НОРМЫ?

Дмитрий Аграновский: Для меня избирательность нашей правоприменительной практики и двойные стандарты в ней совершенно очевидны. В том числе по 282-ой статье. Не бывает государства «вооще». Государство – это машина для обслуживания интересов господствующего класса, поэтому, в первую очередь репрессиям подвергаются противники этого класса, а именно – левые активисты и русские националисты, как наиболее организованные оппозиционные части общества. Руководство же этнических групп, замечу, как правило вполне вписано в правящий класс и имеет с ним общие интересы.
Александр Васильев: До недавнего времени 282 УК РФ действительно применялась исключительно к правым активистам. Впрочем, с недавних пор несдержанные на язык националисты начали заканчиваться. В результате многочисленным трутням специализирующимся на «борьбе с экстремизмом» (это и центр «Э», и ФСБшное Управление по защите конституционного строя и пр.) все труднее бороться за свой кусок финансирования из бюджета. В результате начинают появляться прецеденты возбуждения дел по 282 в отношении т.н. антифашистов и даже представителей национальных меньшинств (причем, как правило, кавказцы в эту группу «несчастливчиков» не входят) и прочих разномастных оппозиционеров. А недавно на своей шкуре начали чувствовать все прелести 282 УК РФ и оголтелые либерасты. Впрочем, эта категория граждан в силу своего природного склада ума нависшей над ними угрозы до сих пор не поняла…

Матвей Цзен: Вообще весь комплекс так называемого «антиэкстремистского» законодательства, а именно: закон «О противодействии экстремистской деятельности» и статьи 280, 282, 282.1, 282.2, 205.2 Уголовного кодекса РФ направлены, прежде всего, против русских националистов. Об этом говорят и тонкости формулировок и правоприменительная практика по этим статьям. Вызвано это, на мой взгляд тем, что русские националисты являются составной частью российского политического сообщества, а исламские боевики являются внешним фактором. «Антиэкстремистское» законодательство эффективно именно в борьбе со «своими», для противодействия же «чужим» оно абсолютно непригодно, что демонстрирует, например, ситуация в Дагестане, где террору исламских боевиков противостоят де-факто карательными рейдам. В такой ситуации следователь Следственного комитета с уголовным делом по 282-ой статье против человека с автоматом смотрится просто нелепо. А преодолевать эти двойные стандарты нужно только одним способом — отменив 282-ую статью Уголовного кодекса и упразднив закон «О противодействии экстремистской деятельности».
Андрей Федорков: Если проанализировать доступную по публикациям в СМИ статистику вынесенных российскими судами приговоров, то будет правомерно утверждать, что наиболее часто по уголовным статьям за преступления т.н «экстремистской направленности» привлекаются именно русские националисты. Об этом же свидетельствует и моя адвокатская практика. Что касается представителей «привилегированных» групп, то одной из главных причин, на мой взгляд, является наличие в руках их покровителей мощных лоббистских инструментов влияния на действия правоохранительных органах, органов законодательной и исполнительной власти, а так же на официальные электронные и печатные СМИ. Ни для кого не секрет и наличие крепкой этнической солидарности, которая ценится выше буквы закона, что позволяет уводить любое преступление подобного рода как минимум в плоскость бытового конфликта. Более того, в целом ряде случаев благодаря сложившейся порочной практике круговой поруки, коррупции, землячеств и кумовства, преступникам часто удается взваливать ответственность за произошедшее на саму жертву («Рафик, совсем невиновный был!»). Для преодоления подобных двойных стандартов необходима прежде всего политическая воля власти, независимость правоохранительных и судебных органов от любого воздействия извне, реальная реализация принципа, о котором любят очень много говорить, но для претворения которого в жизнь почти ничего не делается — равенства всех перед законом. Для практического осуществления данных мероприятий необходимо коренное преобразование российской государственной системы, а до того момента, как это произойдёт, едва ли не единственным относительно действенным способом противодействия двойным стандартам остаётся предание максимальной гласности, инициирование широкого общественного резонанса любым попыткам «привилегированных» групп уйти от предусмотренной законом ответственности за совершенные противоправные деяния.
Оксана Михалкина: Полагаю, что предвзятость и тенденциозность правоприменения по 282-ой и ей подобным статьям напрямую зависит от политической конъюнктуры. Сегодня власти выгодно привлекать по этой статье русских националистов, потом, возможно они примутся за либералов, анархистов, коммунистов и других. Как преодолеть такой предвзятый подход? Необходимо обобщить судебную практику по подобным делам, а адвокатам и юристам, работающим в таких процессах надо скооперироваться и выработать общую стратегию защиты. В основу приговоров по 282 статье и решений судов о признании материалов экстремистскими всегда положены результаты лингвистических экспертиз. Как бороться с заказными «экспертами», чьи выводы заранее предрешены, еще до прочтения исследуемого материала? У юристов нет специальных лингвистических знаний. Методики для определения того, содержит ли то или иное произведение признаки экстремизма или разжигания национальной ненависти и вражды не существует. Есть морально устаревшие Методические указания Генпрокуратуры, на которые ссылаются все такие «ручные эксперты», иногда их перевирая. Результаты же проведенных альтернативных лингвистических экспертиз, как правило, судом в расчет не принимаются. Вобщем, есть над чем подумать и юристам и правозащитникам…

4) КАКИЕ ПРИМЕРЫ НЕЛЕПОГО ИЛИ ПРЕДВЗЯТОГО ПРИМЕНЕНИЯ 282-ОЙ СТАТЬИ И ЕЕ БРАТЬЕВ-БЛИЗНЕЦОВ ВЫ МОЖЕТЕ ОТМЕТИТЬ ИЗ СВОЕЙ АДВОКАТСКОЙ ПРАКТИКИ?

Дмитрий Аграновский: Из своей практики я бы выдели ВСЕ случаи применения статьи из «семейства» 282-х, в частности все случаи применения ст.282.2 (участие в деятельности запрещенной организации) против лиц, которых государство считает участниками запрещенной Национал-Большевистской партии.
Александр Васильев: Хочу подчеркнуть, статья 282 УК РФ — это правовое зло в
чистом, концентрированном виде. Признавать какие-либо случаи ее
применения обоснованными и правильными — это фактически признавать право нынешнего правящего режима на правовой произвол и политические репрессии.
Матвей Цзен: Из текущего — дело против Константина Крылова обвиняемого в том, что он, цитирую из Постановления о привлечении в качестве обвиняемого: «…выразил языковыми средствами негативные сведения о действиях представителей отдельных рас, наций, народностей («кавказцев») в отношении другой группы лиц («русские»), что может свидетельствовать о возбуждении ненависти либо вражды и/или унижении человеческого достоинства». Речь идёт о его выступлении на митинге «Хватит кормить Кавказ!» 22 октября 2011 года. Политический характер этого дела очевиден, особенно на фоне крайнего раздражения Путина и Медведева этим митингом, которое они продемонстрировали публично. Из недавнего прошлого — дело против Нины Зенковой, владелицы небольшого книжного магазина на улице Ленина в Туле — её обвиняли по 282-ой статьей, за то, что она по просьбе оперативников, замаскировавшихся под покупателей книжного магазина, рассказала им о какой-то редкой книге и одобрительно высказалась о её содержании. А книгу эту по другому совсем делу только спустя полгода после этого случая признали экстремистской.

Андрей Федорков: Примеров нелепого, поражающего запредельным абсурдом, а уж тем более, предвзятого и ангажированного применения ст. 282 УК РФ за время её существования накопилось предостаточно. Из своей практики приведу два наиболее характерных примера.
1) Известному просветителю, бывшему советскому политзаключенному, а впоследствии видному идеологу славянского язычества Доброславу (Алексею Добровольскому) в конце 2010 года прокуратура Ленинского района г.Кирова предъявила обвинение по ч.1 ст.282 УК РФ за высказывания на проведенной в Кирове лекции по теме «Целительные силы Матери Природы», в частности он обвинялся в разжигании вражды к социальной группе «государственные служащие». Кроме того, признаки экстремизма были установлены в использовании воспроизведенной на книге Доброслава «Волхвы» репродукции картины знаменитого русского художника В.Васнецова «Князь Олег и Волхв». Согласно заключениям кировских «экспертов» Е.В.Араслановой и А.И.Безродных, которые суд положил в основу обвинительной базы: «репродукция картины русского художника В.Васнецова «Князь Олег и волхв» представляет собою «невербальное манипулятивное воздействие» и отражает стремление к «повелеванию, власти над другими людьми и направленности на борьбу», «высказывания в брошюре «Волхвы» — «лживый, гнилой, продажно-рыночный режим» относятся к государственному строю Российской Федерации», что «оценивая власть как «иудокапиталистический режим» автор явно утверждает, что власть состоит из евреев, живёт в роскоши за счёт труда простых людей, обманывая их и грабя». Это лишь малая часть того бреда, который содержался в заключениях вышеупомянутых выше «экспертов», которые Ленинский районный суд г.Кирова безоговорочно признал достоверными и допустимыми доказательствами вины А.А.Добровольского в совершении предусмотренного ст.282 УК РФ преступления.
2) Продолжающаяся история с уголовным преследованием известного в Питере общественного деятеля Юрия Беляева также по ч.1 ст.282 УК РФ, задержание которого 9 декабря 2011 года в Москве по всем признакам напоминало проведение настоящей войсковой операции. Чтобы понять очевидную, мягко говоря, странность предъявленного Беляеву обвинения приведу цитату из постановления о привлечении в качестве обвиняемого: «Беляев Ю.А. имея умысел на совершение действий, направленных на возбуждение ненависти и вражды… с использованием средств массовой информации, с целью реализации преступного умысла, не позднее 26.07.2007г.(!), находясь в принадлежащем ему автомобиле, передвигающемся на территории Кировского района Санкт-Петербурга, путем дачи интервью журналисту указанной газеты…, заранее зная о последующем опубликовании данной статьи в средствах массовой информации, в котором умышленно выражал негативные установки против целых групп людей по признакам расы, национальности, происхождения, отношения к религии-выходцев из Азии, Африки, Кавказа…». При этом на момент вынесения постановления о привлечении в качестве обвиняемого уже истёк и срок давности уголовного преследования, сомнителен и сам факт наличия данного интервью, а уж тем более непонятно каким образом органам следствия установлено местонахождение передвигавшегося в 2007 году абстрактного автомобиля с точностью до конкретного района города. Еще более странным представляется каким удивительным образом органы следствия установили ход мыслей Беляева, который де «заранее знал о публикации данной статьи»?! Наверное, прибегли к помощи экстрасенсов с хрустальными шарами. У защиты сейчас имеются весомые основания полагать, что журналисты тогда в погоне за очередным громким «жёлтым материалом» напечатали неведомо кем сочиненное интервью-страшилку о страшных и ужасных «русских фашистах» с экстремистскими призывами, а затем с целью придания материалу скандальности и дабы избежать предусмотренного законом наказания за размещение данной публикации, решили «подписать под дело» Беляева, то есть попросту переложить всю свою ответственность на известного питерского националиста. Если вообще изначально обсуждаемый материал не был вдруг простой заказной «подставой» направленной именно против конкретного оппозиционера…
Оксана Михалкина: На данный момент процессы такого рода в моей практике еще не доведены до конца, поэтому в интересах клиентов, я пока не готова обсуждать детали этих дел.

5) КАКОВА ПРОЦЕДУРА ОТМЕНЫ 282-ОЙ СТАТЬИ УГОЛОВНОГО КОДЕКСА РФ И АМНИСТИИ ОСУЖДЕННЫХ ПО НЕЙ?

Дмитрий Аграновский: На моей памяти НИ РАЗУ ни одна статья из семейства 282-х не попала ни под одну амнистию, хотя она нетяжкая. Мои предложения на первоначальном этапе — это, как минимум, полная отмена по 282-м статьям такого наказания как лишение свободы. Вторым компромиссным шагом было бы переведение этой статьи из Уголовного кодекса в Кодекс об административных правонарушениях. Мой подход таков — в любом случае нельзя давать реальные сроки за СЛОВА, пока человек не перешел к конкретным действиям.
Александр Васильев: В случае со статьей 282 я сторонник самых решительных мер. 282-я должна быть вымарана из российского уголовного кодекса раз и навсегда. В результате декриминализация этого «деяния» автоматически повлечет за собой прекращение уголовного преследования по данной статье в отношении лиц как привлекаемых по ней к уголовной ответственности, так и уже осужденных (в том числе и отбывших наказание) поскольку сработает принцип обратной силы уголовного закона. В свою очередь у указанных категорий граждан возникнет законное право на реабилитацию и возмещение ущерба причиненного незаконным уголовным преследованием. В идеале же необходимо поставить вопрос о привлечении к уголовной ответственности лиц внесших данную статью в УК РФ (из тех, кто еще жив) и сотрудников правоохранительных и судебных органов активно ее применявших.
Матвей Цзен: Необходимо провести совершенно стандартную процедуру, отработанную годами. Например, с 1 января текущего года из Уголовного кодекса РФ были исключены статьи 129 («Клевета») и 130 («Оскорбление»). Соответствующие уголовные дела были прекращены, а уже осужденные освобождены от уголовного наказания.
Андрей Федорков: Отменить 282 статью Уголовного кодекса и амнистировать уже осужденных по ней можно только путём внесения в Госдуму РФ соответствующего законопроекта и его последующего утверждения обеими палатами Федерального собрания, а затем подписания Президентом РФ. Однако у меня вызывает большое сомнение, что нынешняя власть пойдёт на такую меру и откажется от столь удобного инструмента для уголовного преследования своих политических противников. По моему мнению, нужно вообще ставить вопрос более широко: если не отмене, то кардинальному пересмотру должно быть подвергнуто всё т.н. «антиэкстремистское законодательство», к которому относится и соответствующий Федеральный закон, и пакет статей УК РФ: 280, 282, 282.1, 282.2, 205.2. Более того, необходима радикальная реформа и задействованных в расследовании вышеупомянутых «преступлений» структурных подразделений правоохранительных органов. За последние годы в России сложилась целая сеть спецслужб, занимающихся настоящим политическим сыском, преследованием и осуществлением провокацией в отношении активистов оппозиционных партий, движений, гражданских протестных групп. Это, прежде всего, созданные по указу скоро уже бывшего Президента Медведева во всех субъектах РФ Центры по противодействию экстремизму (ЦПЭ). Сотрудники данного центра занимаются откровенным политическим сыском, практикуемые ими методы работы часто схожи с деятельностью печально известного охранного департамента полиции царской России, а также ГПУ-НКВД. Всем известны истории с убийством нацбола Юрия Червочкина, в прессе регулярно появляются материалы о практикуемых пытках сотрудниками нижегородского ЦПЭ, возглавляемого одиозным подполковником Трифоновым, и множество других скандальных историй применения незаконных методов ведения оперативно-розыскной деятельности. Существуют подобные службы политического сыска и в структуре ФСБ, которые занимаются вербовкой и внедрением агентов в оппозиционные организации, сбором информации, оказанием силового давления на активных противников действующей власти. Таким образом, отмена одной лишь 282 статьи при сохранении существующего в стране политического режима ничего не даст, необходимы не косметические ботексные реформы, а восстановление в полном объеме всех гражданских прав и свобод, создание независимой судебной власти и реализация прочих общеизвестных демократических мер.

Оксана Михалкина: Отменить эту статью, как призывают сегодня политики — невозможно. Можно и нужно признать ее не соответствующей Конституции РФ. Именно по тем основаниям, что ее формулировки отличаются от ст.29 Конституции РФ. В качестве обоснования можно сослаться на трактовку Первой поправки к Конституции США (о свободе слова). Относительно амнистии — этот вопрос находится в компетенции Государственной Думы. Ранее часто амнистировали лиц, впервые привлеченных к уголовной ответственности, женщин, лиц, осужденных за совершение преступлений не тяжких и средней степени тяжести, однако 282-я под амнистию пока никогда не подпадала, что как бы намекает…

Опрос проведен правозащитным центром «Русский Вердикт».

Президент РФ Владимир Путин внес на рассмотрение Госдумы пакет поправок в ст. 282 Уголовного кодекса РФ об экстремизме и разжигании ненависти. Документ опубликован на сайте парламента в среду, 3 октября.

Согласно законопроекту, уголовная ответственность за деяния, указанные в ч.1 статьи, должна наступать только в том случае, если они совершены человеком после его привлечения к административной ответственности за аналогичные действия в течение одного года. То есть, говоря простым языком, за первый проступок уголовно наказывать не будут, а вот за второй — да.

«Анализ правоприменительной практики показывает, что не во всех случаях привлечение к уголовной ответственности за деяния, предусмотренные частью первой статьи 282 <...>, является обоснованным », — говорится в пояснительной записке к законопроекту.

О каких деяниях идёт речь?

В ч.1 ст. 282 УК РФ («Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства») говорится о следующих действиях:

• возбуждение ненависти либо вражды;
• унижение достоинства человека либо группы лиц по различным признакам (пол, раса, национальность, язык, происхождение, отношение к религии, принадлежность к какой-либо социальной группе).

В случае если они совершены публично, в СМИ или с использованием интернета, вводится уголовная ответственность.

По этой статье граждан привлекают к ответственности за высказывания на личных страницах в социальных сетях и за репосты чужих сообщений, признанных экстремистскими. Некоторые случаи возбуждения подобных уголовных дел стали резонансными и вызвали критику со стороны интернет-пользователей, владельцев соцсетей и правозащитников. Вопрос либерализации ст. 282 УК РФ обсуждался Комиссией Общественной палаты РФ по развитию информационного общества, СМИ и массовых коммуникаций. Эта тема стала предметом рассмотрения в Верховном суде РФ: он пришёл к выводу, что публикации в соцсетях экстремистских материалов должны считаться преступлением, если установлен умысел на разжигание ненависти или вражды и содеянное является общественно опасным.

Какое сейчас предусмотрено наказание?

Максимальное наказание по ч. 1 ст. 282 УК РФ — лишение свободы на срок от двух до пяти лет. Если же эти преступления совершены с применением насилия, лицом, использующим служебное положение, или организованной группой (ч.2 ст. 282 УК РФ), наказание строже: вплоть до лишения свободы на срок от трёх до шести лет.

В своих публикациях я уже обращал внимание на проблемы связанные с квалификацией конкретных составов преступлений и отграничения их от иных составов преступлений, а также от действий содержащих признаки преступления, но не являющихся таковым.

В данной статье я хочу на примере одного уголовного дела, где я участвовал по назначению в период предварительного следствия, обратить внимание на то как предвзятая оценка фактических обстоятельств дела привела, по моему мнению, к ошибке в объекте преступного посягательства и незаконному уголовному преследованию.

К сожалению, мой доверитель не внял моим доводам в его защиту, полностью признал вину и согласился на особый порядок. В суде ему назначили другого защитника и он был осужден, хотя имелись все основания для оправдания или прекращения дела за деятельным раскаянием, о чем я ему говорил неоднократно.

Объект преступления, предусмотренного ст. 282 УК РФ

Диспозиция ст. 282 УК РФ сформулирована следующим образом: «Действия, направленные на возбуждение ненависти либо вражды, а также на унижение достоинства человека либо группы лиц по признакам пола, расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии, а равно принадлежности к какой-либо социальной группе, совершенные публично или с использованием средств массовой информации» .

На первый взгляд кажется, что непосредственным объектом преступного посягательства являются права человека и гражданина. Давайте попробуем разобраться, так ли это?

Данное преступление размещено в Главе 29 УК РФ «Преступления против основ конституционного строя и безопасности государства». Таким образом, родовым объектом преступного посягательства в преступлениях Главы 29 является основы конституционного строя и безопасность государства.

Давайте попробуем для начала разобраться в вопросе о том, что такое «основы конституционного строя» поскольку это важно для правильной квалификации. Впрочем и «безопасность государства» тоже непосредственно связана с посягательством на основы конституционного строя.

Согласно ст.16 Конституции РФ положения главы 1 Конституции РФ составляют основы конституционного строя. Собственно это ясно и из самого названия этой главы, которая содержит в себе всего 16 статей (статьи с 1 по 16 включительно).

Анализ положений главы 1 Конституции РФ позволяет сделать ввод, что применительно к ст. 282 УК РФ подходят лишь ст. 2 Конституции РФ и ч.5 ст.13 Конституции РФ.

Теперь давайте представим, как следователь должен описать преступное деяние по ст. 282 УК РФ, чтобы конкретно указать на объект преступления, который мы выявили выше. При этом будем помнить о том, что непосредственный объект относится к родовому объекту как часть к целому (вспоминаем круги Эйлера из курса Логики).

Фактически следователю потребуется в обвинении, при описании объективной стороны состава преступления, с указанием на объект состава преступления, конкретизировать, как и какие действия обвиняемого посягнули на обязанность государства защищать права человека (ст. 2 Конституции РФ) или же указать, что обвиняемый создал и/или участвовал в общественном объединении, которое преследует цели, запрещенные в ч. 5 ст.13 Конституции РФ.

Отграничение ст.282 УК РФ от оскорбления (ранее ст. 130 УК РФ, ныне ст. 5.61 КоАП РФ)

Поскольку выше мы выяснили, что непосредственным объектом в ст. 282 УК РФ являются не сами права гражданина и человека, а обязанность государства по защите этих прав, то теперь нам будет легче отграничить это преступление от иных действий.

В качестве примера, применительно к этому делу, следует рассмотреть объект преступного посягательства в ст.130 УК РФ с отягчающим наказание обстоятельством, предусмотренным п.«Е» ч.1 ст. 63 УК РФ – оскорбление по мотивам национальной ненависти или вражды.

Следует пояснить, что ст.130 УК РФ декриминализована и перенесена в ст. 5.61 КоАП РФ (Федеральный закон от 07.12.2011 г. № 420-ФЗ). Однако из приложенного к статье постановления о привлечении в качестве обвиняемого видно, что инкриминируемые моему подзащитному действия были им совершены 2 сентября 2011 года, т.е. в период действия ст.130 УК РФ.

Родовым объектом оскорбления являлись права личности, что следует из наименования Раздела 7 УК РФ. Видовым объектом являлось право на защиту чести и личного достоинства, что следует из названия Главы 17 УК РФ.

Из диспозиции ст.130 УК РФ видно, что непосредственный объект преступного посягательства полностью совпадает с видовым объектом, указанным выше.

Мотивы преступления подлежат доказыванию на основании ст.73 УПК РФ. Кроме того мотивы могут учитываться при назначении наказания, если они предусмотрены в качестве квалифицирующего признака или обстоятельства, отягчающего наказание.

Таким образом, перед правоприменителем стоит задача, исходя из фактических обстоятельств дела, определить, на какой объект было направлено преступное посягательство: на личность или на обязанность государства по защите личности.

При этом высказывания оскорбительного характера с использованием уничижительных характеристик личности по национальному признаку, являются обязательным признаком для квалификации по ст. 282 УК РФ, а для ст.130 УК РФ факультатувным, т.е. дополнительным и не обязательным признаком.

Представляет интерес мнение ученых юристов (коллектив под редакцией С.А. Разумова) комментирующих ст.282 УК РФ: «В этой связи необходимо отделять случайные эмоциональные проявления недовольства от принципиальной позиции , например, политика или представителя той организации, к которой принадлежит то или иное лицо» .

Таким образом, оскорбление лица по национальному признаку может быть ошибочно квалифицированно по ст. 282 УК РФ.

Что же совершил мой подзащитный?

Из обвинения следует, что мой подзащитный ознакомившись со статьей «В Архангельске владелец сети ресторанов не заплатил налогов на сумму 35 млн. рублей », опубликованной на сайте информационного агентства «News29.ru», оставил свой комментарий, следующего содержания: «Да честно говоря достали эти [удалено цензурой] уже. Еще для контраста белий машина купил. [удалено цензурой], а налоги наверное на родине исторической платить хочет».

Примечание: комментарий был удален только после вступения в силу приговора .

Итак, для анализа фактических обстоятельств дела мы имеем статью и комментарий к ней, показания привлекаемого к ответственности лица, и заключение эксперта, которое заслуживает отдельной критической статьи (впрочем выводы вы можете сделать сами). Других фактических данных в деле.

С мнением следователя, изложенным в обвинении, вы также можете ознакомиться. А свое мнение я по сути уже высказал, но дополнительно разовью мысль.

Сама статья по своему содержанию является провокационной, поскольку содержит указание на совершение преступления лицом азербайджанской национальности, которое широко известно в Архангельске и не раз подвергалось критики. Это объясняет почему почти все комментарии к статье носят негативный характер.

Что касаемо комментария моего подзащитного, то его следует рассматривать не только в контексте статьи, но и в текстуальном единстве для правильного определения объекта оскорбительных высказываний.

В Уголовном кодексе Российской Федерации содержится ряд так называемых "антиэкстремистских" составов, которые предусмотрены статьями 280, 282, 282.1, 282.2. Уголовное преследование, которое осуществляется по этим статьям, вызывает в российском обществе большой резонанс. Так, например, правозащитники предлагают считать осужденных по этим статьям "узниками совести", "политическими заключенными" . Вновь создаваемые политические партии включают в свои программы требование исключения этих статей из УК (например, Национально-демократическая партия). Наибольшим злом противники антиэкстремистского законодательства считают состав статьи 282 ("Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства"). Декриминализация деяния, предусмотренного именно этой статьей, считается необходимым условием пересмотра всей государственной антиэкстремистской политики в Российской Федерации .

Данная проблема заинтересовала автора данной статьи как исследователя-конституционалиста. Учитывая то, что Конституция Российской Федерации является базой текущего законодательства , и положения иных законов должны развивать ее предписания, а не противоречить им, автор решил предпринять попытку конституционного анализа состава, предусмотренного статьей 282 Уголовного кодекса. Таким образом, данная статья представляет собой итоги доктринального толкования ряда положений Конституции и уголовного законодательства, полученные в ходе исследования соответствия статьи 282 УК РФ Конституции России.

Сначала обратимся к анализу отдельных элементов состава преступления, предусмотренного ч.1 ст.282 УК. Сам состав сформулирован как "действия, направленные на возбуждение ненависти либо вражды, а также на унижение достоинства человека либо группы лиц по признакам пола, расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии, а равно принадлежности к какой-либо социальной группе, совершенные публично или с использованием средств массовой информации".

Часть 1 статьи 282 Уголовного кодекса устанавливает два объекта посягательств для данного деяния - достоинство человека и достоинство группы лиц. Между тем, часть 1 статьи 21 Конституции Российской Федерации в качестве охраняемого государством объекта называет достоинство личности. Таким образом, в статье 282 Уголовного кодекса Российской Федерации неоправданно расширен круг объектов возможных для данного деяния посягательств.

Следовательно, часть 1 статьи 282 Уголовного кодекса противоречит части 1 статьи 21 Конституции Российской Федерации.

Конституционный Суд Российской Федерации в своих правовых позициях, ссылаясь на собственную практику, а также, на практику Европейского суда по правам человека, указывал на то, что в силу конституционного принципа равенства всех перед законом и судом (статья 19, часть 1, Конституции Российской Федерации) запреты и иные установления, закрепляемые в законе, должны быть определенными, ясными, недвусмысленными. "Неопределенность содержания правовой нормы, как отметил Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 15 июля 1999 года по делу о проверке конституционности отдельных положений Закона РСФСР „О Государственной налоговой службе РСФСР“ и Законов Российской Федерации „Об основах налоговой системы в Российской Федерации“ и „О федеральных органах налоговой полиции“, допускает возможность неограниченного усмотрения в процессе правоприменения и тем самым — нарушения принципа равенства, а также принципа верховенства закона" .

Приведем правовую позицию Конституционного Суда Российской Федерации из другого Постановления: "Любое преступление, а равно и меры уголовной ответственности за его совершение должны быть четко определены в законе, причем таким образом, чтобы исходя из текста соответствующей нормы — в случае необходимости с помощью толкования, данного ей судами, — каждый мог предвидеть уголовно-правовые последствия своих действий (бездействия). Неточность, неясность и неопределенность закона порождают возможность неоднозначного истолкования и, следовательно, произвольного применения его норм — в противоречие названным конституционным принципам, из которых, как отмечал Конституционный Суд Российской Федерации, вытекает обращенное к законодателю требование определенности, ясности, недвусмысленности правовых норм и их согласованности в системе действующего правового регулирования; в противном случае может иметь место противоречивая правоприменительная практика, что ослабляет гарантии государственной защиты прав, свобод и законных интересов граждан (постановления от 15 июля 1999 года N 11-П и от 27 мая 2003 года N 9-П)" .

В том же Постановлении по делу гражданки М.А.Асламазян Конституционный Суд сослался на практику Европейского суда по правам человека, указав следующее: "Необходимость соблюдения принципа правовой определенности подчеркивает и Европейский Суд по правам человека при применении содержащихся или вытекающих из Конвенции о защите прав человека и основных свобод общих принципов, лежащих в том числе в основе оценки соответствия ее положениям внутригосударственного права. Согласно позициям Европейского Суда по правам человека закон во всяком случае должен отвечать установленному Конвенцией стандарту, требующему, чтобы законодательные нормы были сформулированы с достаточной четкостью и позволяли лицу предвидеть, прибегая в случае необходимости к юридической помощи, с какими последствиями могут быть связаны те или иные его действия (постановления от 26 апреля 1979 года по делу „Санди Таймс“ (Sunday Times) против Соединенного Королевства (N 1)" (пункт 49), от 31 июля 2000 года по делу "Йечиус (Jecius) против Литвы" (пункт 56), от 28 марта 2000 года по делу "Барановский (Baranowski) против Польши" (пункты 50 — 52), от 28 октября 2003 года по делу "Ракевич против Российской Федерации" (пункт 31), от 24 мая 2007 года по делу "Игнатов против Российской Федерации" (пункт 74), от 24 мая 2007 года по делу "Владимир Соловьев против Российской Федерации" (пункт 86)".

Наконец, в Постановлении по делу гражданки М.А.Асламазян, Конституционный Суд сформулировал следующее: "особую значимость требования определенности, ясности, недвусмысленности правовых норм и их согласованности в системе общего правового регулирования приобретают применительно к уголовному законодательству, являющемуся по своей правовой природе крайним (исключительным) средством, с помощью которого государство реагирует на факты противоправного поведения в целях охраны общественных отношений, если она не может быть обеспечена должным образом только с помощью правовых норм иной отраслевой принадлежности (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 10 июля 2003 года N 270-О)".

Согласно данной правовой позиции, принцип формальной определенности закона, предполагающий точность и ясность законодательных предписаний, будучи неотъемлемым элементом верховенства права, выступает как в законотворческой, так и в правоприменительной деятельности в качестве необходимой гарантии обеспечения эффективной защиты от произвольных преследования, осуждения и наказания. Уголовная ответственность может считаться законно установленной и отвечающей требованиям статьи 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации лишь при условии, что она адекватна общественной опасности преступления и что уголовный закон ясно и четко определяет признаки этого преступления, отграничивая его от иных противоправных и тем более — от законных деяний.

Учитывая вышеперечисленные доводы и аргументы, положенные Конституционным Судом Российской Федерации в основу его же собственных правовых позиций, считаем, что часть 1 статьи 282 Уголовного кодекса противоречит принципу правовой определенности правовых норм, части 2 статьи 19, части 3 статьи 55 Конституции Российской Федерации, по нижеследующим причинам.

В части 1 статьи 282 Уголовного кодекса нет четкого перечня действий, которые могли бы подпадать под действие данной статьи, что допускает произвольное толкование ее в этой части, и нарушение прав личности. В указанной части статьи 282 не содержится критериев установления причинно-следственной связи между действиями индивида и последствиями в виде возбуждения вражды, ненависти, а также унижением достоинства лиц. Обусловленность возникновения данных явлений действиями лица совершенно неочевидна. Это также может послужить основанием злоупотреблений при привлечении лиц к уголовной ответственности по данной статье.

Наконец, если в результате возможного возбуждения ненависти или вражды, выразившегося в совершении какими-либо лицами насильственных действий, или иных деяний, запрещенных действующим, в частности, уголовным законодательством, лицо будет привлечено к ответственности по части 1 статьи 282 Уголовного кодекса, получится, что оно будет отвечать за действия других лиц. Это недопустимо, так как противоречит части 2 статьи 19 Конституции Российской Федерации, а также принципу персональной ответственности лица за совершенные им, в частности, уголовно наказуемые деяния.

Теперь обратимся к нормам Конституции, которые текстуально и содержательно близки к диспозиции статьи 282 УК РФ.

Часть 5 статьи 13 Конституции Российской Федерации устанавливает запрет на создание и деятельность тех общественных объединений, цели или действия которых связаны с насилием, в частности, направлены на разжигание социальной, расовой, национальной и религиозной розни. Часть 2 статьи 29 Конституции Российской Федерации устанавливает в качестве недопустимых действий пропаганду или агитацию, возбуждающие социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду, а также, запрет пропаганды социального, расового, национального, религиозного или языкового превосходства. В силу того, что статья 13 находится в главе 1 "Основы конституционного строя", другие положения Конституции, согласно части 2 статьи 16 данного акта, не могут ей противоречить. В частности, не могут произвольно расширять круг субъектов, в отношении которых действуют установленные частью 5 статьи 13 запреты. Так как в части 5 статьи 13 Конституции Российской Федерации речь идет лишь об общественных объединениях, то и в части 2 статьи 29 запрет соответствующей пропаганды и агитации распространяется только на данный вид субъектов права. Нахождение запрета, указанного в части 2 статьи 29, в главе 2 "Права и свободы человека и гражданина", обусловлено тем, что его наличие защищает права и свободы личности - человека и гражданина - а не тем, что он распространяется на личность (физическое лицо). Таким образом, системное толкование части 5 статьи 13 и части 2 статьи 29 в их взаимосвязи, с учетом положения части 2 статьи 16, позволяет сделать вывод, что за деяние, предусмотренное статьей 282 (частью 1) Уголовного кодекса, законодателем неправомерно установлена уголовная ответственность. Неправомерность установления за данное деяние уголовной ответственности заключается в ее возложении на субъекта, который не предусмотрен Конституцией Российской Федерации в качестве такового - на физическое лицо (личность, индивида). Ограничения, установленные в части 5 статьи 13 Конституции и части 2 статьи 29 распространяются исключительно на общественные объединения.

В поддержку вышеизложенной позиции можно привести и положения общепризнанных принципов и норм международного права, которые, согласно части 4 статьи 15 Конституции Российской Федерации, являются составной частью правовой системы Российской Федерации. Так, статья 20 Международного пакта о гражданских и политических правах устанавливает необходимость запрета законом всякой пропаганды войны и необходимость запрета законом всякого выступления в пользу национальной, расовой или религиозной ненависти, представляющего собой подстрекательство к дискриминации, вражде или насилию. Часть 2 статьи 10 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод говорит, что осуществление права на свободное выражение своего мнения может быть сопряжено с формальностями, условиями, ограничениями или санкциями, которые установлены законом и которые необходимы в демократическом обществе в интересах государственной безопасности, территориальной целостности или общественного спокойствия, в целях предотвращения беспорядков и преступлений, для охраны здоровья и нравственности, защиты репутации или прав других лиц, предотвращения разглашения информации, полученной конфиденциально, или обеспечения авторитета и беспристрастности правосудия. Ни в том, ни в другом международно-правовом акте, обладающих высоким международно-правовым статусом и значительной юридической силой, больше юридической силы Конституции Российской Федерации, не содержится указания на то, что упомянутые запреты и санкции должны или могут носить уголовно-правовой характер.

Таким образом, часть 1 статьи 282 Уголовного кодекса, устанавливая ответственность для физического лица за указанное в ней деяние, противоречит тем самым Конституции Российской Федерации.

В части 2 статьи 29 Конституции Российской Федерации упоминаются понятия пропаганды и агитации. В Российской Федерации понятие агитации упоминается в избирательном законодательстве и трактуется как деятельность, имеющая своей целью побудить избирателей, либо участников референдума к голосованию определенным образом. Нарушение правил агитации влечет за собой, согласно упомянутому закону, применение мер конституционно-правовой ответственности. Пропаганда и агитация являются важным аспектом политической деятельности, средствами достижения результатов в политике. Особенно важно то,что они выражают убеждения тех лиц, которые их осуществляют. Таким образом, установление уголовной ответственности за действия, предусмотренные частью 2 статьи 29 Конституции Российской Федерации, является преследованием лиц за политические убеждения и политическую деятельность.

Следовательно, часть 1 статьи 282 Уголовного кодекса, устанавливая уголовную ответственность, противоречит частям 1 и 2 статьи 19 Конституции Российской Федерации, которые гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина (в том числе, равенство всех перед законом и судом) независимо от убеждений индивида.

Таким образом, по нашему мнению, часть 1 статьи 282 Уголовного кодекса Российской Федерации противоречит части 5 статьи 13, части 2 статьи 16, части 1 статьи 21, частям 1 и 2 статьи 29, частям 1 и 2 статьи 19, части 3 статьи 55 Конституции Российской Федерации, а также, ряду правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации.

Учитывая все вышеизложенное, считаем необходимой полную декриминализацию деяния, предусмотренного статьей 282 УК РФ.

К сожалению, Конституционный Суд, очевидно, не разделяет этой позиции, так как отказался даже рассматривать вопрос о конституционности данной статьи (однако, фактически, дал заключение по существу о возможности ее существования в уголовном законодательстве) По делу о проверке конституционности положения статьи 199 Уголовного кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан П.Н.Белецкого, Г.А.Никовой, Р.В.Рукавишникова, В.Л.Соколовского и Н.И.Таланова: Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 27 мая 2003 г. № 9-П//Вестник Конституционного Суда РФ. 2003. №4.

По делу о проверке конституционности положения части первой статьи 188 Уголовного кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданки М.А.Асламазян: Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 27 мая 2008 г. № 8-П//. Вестник Конституционного Суда РФ. 2008. № 4.

Об основных гарантиях избирательных прав граждан и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации: Федеральный закон от 12 июня 2002 г. № 67-ФЗ // [СПС Консультант Плюс].

Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Замураева Р.В. на нарушение его конституционных прав положением части первой статьи 282 Уголовного кодекса Российской Федерации: Определение Конституционного Суда от 22.04.2010 г. № 564-О-О//[СПС Консультант Плюс]